Неизвестный М.Е. Салтыков (Н. Щедрин). Воспоминания, письма, стихи

Елизавета Михайловна была замужем за бароном Н. А Дистерло, генералом. Во время гражданской войны Дистерло был инспектором красной кавалерии Западного фронта[706].

Но еще задолго до революции Елизавета Михайловна порвала с мужем, прожив с ним 8 лет. Однажды под новый год она закутала свою крошечную дочь и уехала с нею на вокзал. Здесь ждал ее маркиз да Пассано, итальянец.

С ним и с девочкой она уехала от мужа навсегда. Жили они на юге Франции и в Париже. А через год Е. М. вернулась в Петербург маркизой.

Евгений Адольфович да Пассано, маркиз и представитель для России автомобильной фирмы «Фиат» и американской «Электрик Боат Компани» – фирмы, поставляющей подводные лодки, – живет широко и пышно[707].

У них сын – Андрей, маркиз Ри-ри.

Семья да Пассано занимает огромную квартиру на Миллионной (ныне улица Халтурина). У них штат прислуги, два авто.

В 1917 году за месяц до ‹впис.: октябрьской› революции да Пассано ликвидирует свои дела в Петербурге и уезжает в Америку. Евгений Адольфович, Елизавета Михайловна и маленький маркиз Ри-ри.

В Петербурге на Миллионной улице остается богатая квартира маркизов. И в ней, среди стильной дорогой мебели, ковров и картин, свято сохраняются старенькие, но любимые вещи – вещи писателя М. Е. Щедрина: письменный стол, кресло, шкаф, письменный прибор, перо, которым написаны «Губернские очерки», халат и туфли его последних дней. И – плед, тот знаменитый, всем теперь знакомый плед, который фигурирует на распространенных последних портретах Салтыкова-Щедрина.

Остались на Миллионной улице еще – рукописи сатирика, которые не могли быть опубликованы при царской цензуре и терпеливо 28 лет ожидали ее падения. А в шкафу стояли щедринские книги – большинство с автографами – Некрасова, Тургенева, Гаршина.

На квартире оставался лакей маркиза, Федор Модин, и его жена Ольга.

В 18-м году они, бросив квартиру и вещи, уехали в деревню в Нижегородскую губ.

У кого сейчас письменный стол М. Е. Щедрина, книги с автографом Η А. Некрасова и И. С. Тургенева?..

А Елизавета Михайловна Салтыкова-Дистерло-да Пассано исчезла, казалось, навсегда.

Но вот в двадцатых годах она появляется в Париже. Еще не старая женщина, но уже больная. В 1930 ‹испр. на 26› у нее был удар. Через год он повторился. И в 1931 ‹испр. на 27› дочь Щедрина умерла во Франции.

Маркиз да Пассано жив и сегодня[708].

А сын, Андрей Евгеньевич – маркиз Ри-ри – стал известным парижским карикатуристом.

Кажется, на этом обрывается род Салтыкова-Щедрина.

6

И вот, нежданно-негаданно, из города Спасска, из Казанской глуши, в Москве появляется молодая женщина – Тамара Николаевна Дистерло, дочь барона.

Громкое имя, титул невозможно приложить к этой женщине в пенсне и с прямым пробором, работающей в Комакадемии[709] – в институте мирового хозяйства и мировой политики, печатающей технико-экономические статьи в московских журналах.

Тамара Николаевна – родная внучка Щедрина, дочь Елизаветы Михайловны от ее первого брака.

Жизнь этой женщины – роман.

Мы сидим у нее, в деревянном пригородном домике Красково, под Москвой, пьем чай и слушаем российскую историю женщины из «хорошей семьи».

Т. Н. родилась в Петербурге в 1898 году.

Елизавета Михайловна Салтыкова с дочерью Тамарой. 1900 г.

Когда ей было полтора года, родители разошлись. Она осталась у матери. Она была Дистерло. Но в доме маркизов и она была маркизой.

Лакеи и автомобили. Французский пансион и гувернантки.

Все это – скучно, все это – не то.

До 15 лет Тамара почти не знает по-русски, – вместо «семья», например, она говорит «фамилия». Зато она владеет в совершенстве четырьмя языками: французским, немецким, английским и итальянским. В 14 лет она кончает пансион.

Ее возят за границу. Из нее готовят барышню-невесту.

Но это – не то.

И ей еще нет 16 лет, когда, не поладив с отчимом, она уходит из дому. Из дома маркизов на Миллионной улице – улице дворцов – прямо на безвестную улицу большого города.

Куда идти?

Мир огромный, но в мире нет никого.

Отец, генерал барон Дистерло, – на фронте. Впрочем, она совершенно не знает отца – за свою жизнь раз 15 ходила к нему в гости. Однако деваться надо же куда-нибудь. И она едет к отцу. А у него уже новая семья, и дочь он не оставляет у себя[710].

И вот – снова улица, огромный чужой мир.

Тамара Николаевна начинает сама пробивать себе дорогу.

В Петербурге она поселилась у подруги, тетка этой подруги приютила ее. Она начинает учиться, сдает экзамен за аттестат зрелости и в 17 лет уже на своих ногах, зарабатывая, как студентка[711], уроками.

Вскоре она выходит замуж за доктора А. В. Зороасторова[712] и уезжает с ним в Спасск. У нее трое детей: Елена – сейчас препаратор в Московском институте силикатов и одновременно – студент хим-техникума, Софья – ученица 8-й группы и Юрий – в 6-й группе. Это – правнуки Щедрина.

Старшую Лелю некогда крестила Елизавета Михайловна, ставшая бабушкой в 42 года.

В 1922 году Тамара Николаевна разошлась с д-ром Зороастровым и через 5 лет вышла замуж за инженера-химика А. И. Гладыревского[713], вот уж десять лет бессменного научного работника ВНИИСМ.