Неизвестный Мао

План состоял в том, чтобы обезглавить антикоммунистическую верхушку армии, над которой пропекински настроенный президент Сукарно почти не имел власти. Пекин постоянно настаивал на том, чтобы Сукарно кардинально реформировал армию, и при поддержке президента довольно успешно проходило проникновение коммунистов в армию. КПИ считала (совершенно безосновательно), что может контролировать более половины армии, две трети военной авиации и треть военно-морских сил Индонезии. Согласно плану предполагалось, что после избавления от генералов «коммунисты получат возможность контролировать армию, причем Сукарно, скорее всего, продолжит какое-то время играть роль номинального главы».

В начале августа Айдит приехал в Китай, где встретился с Мао, затем он отправился в Индонезию с группой китайских врачей, которые через несколько дней доложили, что у президента Сукарно (он был настроен пропекински) серьезные проблемы с почками и жить ему осталось недолго, поэтому Коммунистическая партия Индонезии собирается действовать — сейчас самое время.

30 сентября 1965 года группа офицеров арестовала и убила главнокомандующего войсками Индонезии и еще пять генералов. Когда позже Мао коротко рассказывал об этом главе Японской компартии Миямото, он назвал этот переворот «восстанием… Коммунистической партии Индонезии». Однако КПИ не смогла предупредить непредвиденное обстоятельство, погубившее весь заговор. Нашелся информатор, сообщивший о заговоре малоизвестному антикоммунисту генералу Сухарто, который даже не подлежал аресту. Таким образом, Сухарто получил возможность подготовиться, дождался, когда завершатся аресты и убийства других генералов, а затем захватил контроль над армией и отдал приказ убивать. В той бойне были уничтожены сотни тысяч коммунистов и сочувствующих им — совсем неповинных людей. Почти все руководство КПИ было захвачено и казнено. Уцелел лишь один член Политбюро Компартии Индонезии Юсуф Аджитороп, поскольку он в то время был в Китае. Там мы и встретились с этим разочарованным человеком три десятилетия спустя.

Президент Сукарно вскоре был изгнан, а генерал Сухарто установил военную диктатуру — яростно антикитайскую и враждебную к большой китайской общине Индонезии.

Мао обвинил в неудаче КПИ. «Индонезийская партия совершила две ошибки, — говорил он японским коммунистам. — Во-первых, они слепо верили Сукарно и переоценили влияние партии в армии». Вторая ошибка, считал Мао, заключалась в том, что КПИ «колебалась, вместо того чтобы сражаться». На самом деле резня, начатая Сухарто, была такой беспощадной, что КПИ оказалась не в состоянии ответить ударом на удар. Мао был безусловно виновен, поскольку инициировал действия Индонезийской компартии исходя из собственных, сугубо личных интересов. Ему не терпелось победить в любом месте после краха его заветной мечты об афро-азиатском лидерстве.

К концу 1965 года глобальные планы Мао рушились один за другим. Им овладела темная ярость; он перенес внимание на собственную страну и начал выявлять внутренних врагов.

Часть шестая Горькая месть

Глава 47 «Культурная революция» — результат грязной сделки (1965–1966 гг.; возраст 71–72 года)

В ноябре 1965 года Мао был готов запустить механизм «большой чистки», которую давно планировал, чтобы «наказать нашу партию», как он выразился.

Мао не спешил. Первый удар он решил нанести по культуре, поэтому «большая чистка» получила название «культурной революции». Возглавила атаку госпожа Мао. В прошлом она была актрисой и в душе обожала культуру, но сочла возможным отрицать это перед другими китайцами. Бывшая актриса получила шанс проявить все свои дурные склонности. «Цзян Цин так же смертельно ядовита, как скорпион», — сказал однажды Мао кому-то из членов семьи и пошевелил мизинцем, как скорпион жалом. Мао знал, как максимально использовать ее потенциал для фанатичной травли. В 1963 году он прикрепил ее к министерству культуры в качестве своего личного представителя и поручил заниматься запрещением фильмов и опер. Тогда чиновники министерства чаще всего не обращали на нее внимания. Она уже была больна паранойей; ей и прежде случалось обвинять служанок в том, что они пытались отравить ее таблетками снотворного или обварить кипятком в ванне. Теперь она заявила, что чиновники, с которыми ей раньше приходилось иметь дело, «подавляли и унижали» ее, и начала безжалостно мстить им. Мао сделал ее своим политическим орудием и поручил уничтожить культуру в общенациональном масштабе.

Одной из ее задач стала подготовка манифеста, который осудил бы культуру во всех ее проявлениях, поскольку она находится под властью чиновников, которые следуют по «чуждому пути, противоположному идеям Мао Цзэдуна». Мао велел ей сделать это вместе с Линь Бяо, шефом армии. В ночь на 26 ноября 1965 года госпожа Мао позвонила жене Линь Бяо, которая обычно отвечала на звонки мужу и вообще играла роль его главного помощника. Линь Бяо торжественно обещал помочь.