Неизвестный Мао

Когда началась «культурная революция» и Мао начал усиленно пропагандировать свой образ как вождя мировой революции, он захотел показать всему миру, что является истинным хозяином колонии. Он решил «поставить британцев на колени» и публично предложил им «безоговорочную капитуляцию», как говорили китайские дипломаты на домашних встречах. Единственный способ для этого заключался в том, чтобы представить британцев в невыгодном свете, а для этого надо было организовать провокацию, направленную против китайцев.

Поэтому Пекин ухватился за трудовой спор, разгоревшийся в мае 1967 года, и убеждал гонконгских радикалов перейти к насильственным действиям, демонстративно нарушая закон. Чтобы подстегнуть их, Пекин публично заявил, что может вернуть себе колонию до истечения срока арендного договора в 1997 году, и местным активистам давали понять, что именно это было истинным намерением Пекина.

Свою истинную позицию Мао по секрету сообщил Чжоу Эньлаю: «В Гонконге все останется по-прежнему» — то есть он останется под британским управлением. Чжоу должен был вызвать всплеск насилия, но не масштабного, чтобы начались репрессии со стороны британских властей и затем им пришлось извиняться. В противном случае «могла возникнуть необходимость вернуть Гонконг раньше намеченного срока», что, как Чжоу говорил в конфиденциальных беседах, Пекину крайне невыгодно.

Во время последовавших беспорядков гонконгская полиция убила нескольких демонстрантов, но число смертельных случаев никак нельзя было назвать резней, и колониальные власти отказались извиняться. Тогда Пекин начал подстрекать гонконгских радикалов убивать полицейских. «Сделайте с ними [с полицией] то же, что они сделали с вами, — убеждала их газета «Жэньминь жибао». — Те, кто убивает, должны заплатить за это своей жизнью». Поскольку гонконгские мятежники оказались не способны убить полицейских, Чжоу пришлось засылать в колонию солдат. Они тайно пересекли границу 8 июля, переодевшись в штатское, и застрелили пять полицейских. Чжоу выразил свое удовлетворение результатом, но наложил вето на дальнейшее проведение операции. В случае развития ситуации участие Пекина стало бы очевидным. Взамен Пекин способствовал проведению террористической кампании с использованием бомб: за следующие два месяца произошло около 160 взрывов, некоторые из которых закончились гибелью людей.

Но британцы не стали отвечать насилием на насилие и сосредоточили свои усилия на арестах активистов, которые проводились без шума по ночам. Надежда Мао на то, что он заставит Великобританию извиняться, оказалась тщетной. От огорчения он вновь обратился к давно испытанным хулиганским методам. 22 августа толпа из более чем 10 тысяч человек штурмовала британскую миссию в Пекине, заперев ее сотрудников внутри. Хулиганы чуть не сожгли дипломатов живьем и подвергли женщин грязным сексуальным домогательствам.

Миссии десятка других стран также испытали на себе гнев Мао. В 1967 году насильственные акции были предприняты против советского посольства, за ним последовали посольства Индонезии, Индии, Бирмы и Монголии. Эти нападения осуществлялись с официальной санкции: сотрудники министерства иностранных дел сообщали толпе, на какое посольство следует нападать и какие насильственные действия при этом следует предпринять. «Наказания» исходили от миллионных демонстраций, осаждавших посольства. Они несли гигантские портреты Мао, выкрикивали оскорбления через громкоговорители, врывались на территорию миссий, поджигая там автомобили, хватая дипломатов и их жен, терроризируя детей и вопя при этом лозунг «Избить до смерти, избить до смерти».

Эти меры были предприняты даже по отношению к Северной Корее, поскольку Ким Ир Сен отказался принимать опеку Мао. Мао в течение многих лет пытался ниспровергнуть Кима, перед которым когда-то вынужден был извиниться. На совещании руководителей коммунистических партий на высшем уровне, проходившем в Москве в ноябре 1957 года, он предостерег Кима от «подкладывания бобов» другим коммунистическим лидерам. Согласно официальному корейскому сообщению, зачитанному на большом митинге в Пхеньяне, Мао «неоднократно приносил извинения [Киму] за необоснованное вмешательство Китайской коммунистической партии в дела корейской [партии]». Ким ухватился за возможность уменьшить влияние Мао в Корее и потребовал вывода всех китайских войск, которые еще находились там. Мао был вынужден согласиться.

Но Мао не уступил. В январе 1967 года Кан Шэн, отвечавший за тайные операции за границей, сказал албанцам: «Ким Ир Сен должен быть свергнут, для того чтобы ситуация в Корее изменилась». Оказавшись неспособным выполнить это желание, Мао натравил на корейское посольство толпу, которая осуждала «жирного Кима». Ким принял ответные меры, переименовав площадь Мао Цзэдуна в Пхеньяне, закрыл залы в корейском военном музее, в которых освещалась роль Китая в недавней войне между Севером и Югом, перестроил мемориал советским и китайским воинам в Пхеньяне, а также занял позицию ближе к СССР.