Неизвестный тайцзицюань. Книга 1. Алхимия

И, возможно, внимательный исследователь найдет, что и то и другое учение видит смысл жизни человека в совершенствовании, хотя и использует разные подходы. Условно говоря, можно было бы назвать конфуцианство (во всяком случае в том виде, в котором его понимал и утвердил Конфуций) экзотерическим даосизмом, а даосизм (особенно сянь-даосизм) – эзотерическим конфуцианством. Ведь как, например, человек, не знакомый с «И цзин» – «Книгой Перемен», – одной из главных книг конфуцианского Пятикнижия, понял бы эзотерический текст сянь-даосизма «Главы о прозрении истины», если духовное делание в последнем представлено в виде гексаграмм «Книги Перемен»? Поэтому за кажущимся различием конфуцианства и даосизма мне представляется правильным видеть внутреннее сходство. «Великий квадрат не имеет углов», – сказано в «Дао Дэ цзин» – «Трактате о Дао и Дэ». Поэтому великое конфуцианство уже не должно походить на конфуцианство. Если вспомнить самого мудреца Кун-цзы, то история повествует, что последние годы учитель провел в праздности. И это была не остановка в учении, это было Великое учение! Учение через праздность. Учение через недеяние. Даосская штучка!

Какие еще важные моменты характеризуют даосское учение? Очень важно, что появление и проявление («манифестация», тогда «Дао Дэ цзин» – Манифест) даоского учения было реакцией на появление учения Конфуция. Не «акция», а именно «ре-акция». Обратное, как бы вынужденное действие. Это очень характерно для даосизма – отдать ведущую роль, чтобы очень удачно вторить. Автор бы пошел еще дальше. Он бы осмелился сказать, что даосизм нуждался в конфуцианстве. Примерно так же, как виноградная лоза нуждается в какой-то опоре. Принято считать конфуцианство этико-социальным учением. Известны также высказывания Конфуция, когда его спрашивали о чем-то потустороннем (духах, жизни после смерти), в которых Учитель принципиально отказывался говорить на эти темы. «О живых-то не знаю!..» – отмахивался он. И позже даосизм с успехом занял эту «нишу», в которой позже его потеснил только буддизм. Так что, образно говоря, даосизм стал теми черными клавишами среди белых клавиш пианино, и музыка Поднебесной от этого только выиграла.

Внутреннее в человеке – вот что интересовало даосов. «Хуан-ди нэй цзин» – «Трактат Желтого Предка о внутреннем» определил теоретическую основу китайского нэй гун – «внутреннего делания». Другой важный трактат, приписываемый Хуан-ди, – «Вопросы к Чистой Деве» – трактат о гармонии в супружеских отношениях, или, как говорили в Китае, об «искусстве внутренних покоев»: это также были важные вопросы, которых не касалось конфуцианство. «Низкое – основа высокого», – говорят даосы. Без гармонии в супружеских отношениях государственный муж высоко не поднимется. Тылы должны быть прикрыты, основа (а гармоничная супружеская жизнь ею и является) должна быть прочна. Так что внимание даосов к этим базисным вещам понятно.

Еда, питание – вот еще одна тема, которую даосы не обошли своим вниманием. И хотя вклад даосов в кулинарное искусство Китая огромен, но для них кулинария – отголосок более глобального питания – «питания жизни» (ян шэн). «Питать» и «воспитывать» – слова одного корня. Не только в Китае, но и в Европе подмастерье селился в доме мастера, «ставился на довольствие» и вместе с пищей получал положенную порцию тумаков и затрещин, что, впрочем, также было частью вос-питания. Познание рассматривалось даосами как акт питания. Заметьте, не как «добыча» знаний, а именно как «поедание» – акт хотя и связанный с работой мышц (в данном случае жевательных), однако исполненный внутреннего блаженства. «Много не дам, а то не съешь!» – говорили наставники, имея в виду, что знание должно перевариться и усвоиться – только тогда оно пойдет на пользу.

Так уж повелось в Китае, что каждая школа, а тем более то, что называют «Учение» (цзяо), должна иметь Канон (цзин).

Каноном конфуцианства сначала было Пятикнижие – «Книга Перемен», «Книга Песен», «Книга Преданий», «Книга Ритуалов» и «Весны и Осени» – высказывания самого Конфуция. Позже оно превратилось в Десятикнижие.

Даосское учение в качестве опорных столбов имело, видимо, три трактата: «И цзин» – «Книга Перемен», «Хуан-ди нэй цзин» – «Трактат Желтого Предка о внутреннем» и, конечно же, «Дао Дэ цзин» – «Трактат о Дао и Дэ» (идеи «Дао Дэ цзин» развили в дальнейшем «Ле-цзы» и «Чжуан-цзы»). Как видим, науку перемен ценили также и даосы. Особенно, с начала I тысячелетия нашей эры, сянь-даосы. Однако главным из этих трех трактатов является, конечно же, «Дао Дэ цзин». Именно в нем изложено то, что можно назвать «даосским подходом» – несколько необычным на первый взгляд образом действий, исходящим из глубинного понимания сути вещей.

Все три наиболее распространенные в Китае учения больше всего занимал Человек. Однако объектом исследования в конфуцианстве был Homo Socialis – человек социума, в даосизме – Homo Naturalis – человек естественный, в буддизме – Homo Sapiens – человек разумный!