Нехитрая игра порока

– Ох, беда… А вам чем я могу помочь? Видите ли, с отчимом вашим решительно незнаком. Никоим образом не видел ни разу. Хотя в ночь накануне убийства к нам в дом, то есть подвал, где мы живем, приходил один мужчина восточной наружности. Очень красивый и высокий, этакий арабский принц. Моя постель у того окна, куда он постучался. Я разбудил по его просьбе Михаила, тот к нему вышел.

– Это и был мой отчим Карим! Вы не слышали их разговора?

– Нет, что вы. Они ушли, я думаю, недалеко, потому что слышны были бубнящие голоса. Но меня сморил сон, я даже не знаю, скоро ли возвратился Миша.

– Вы говорили об этом следователю?

– Да, конечно. И тот задал те же вопросы, что и вы, Ася.

«Ну, Фирсов… не заслуживаю вашего доверия, значит. Ну-ну». – Мысленно я уже выстроила план мести – больше ни одного слова по делу из меня господин майор не вытянет!

– Нам с Ольгой нужно попасть в ваш подвал, Архип. Скажу честно, независимо от следствия (я подчеркнула важность фразы интонацией) мы пришли к заключению, что отец мог прятать там какую-то вещь. Не ценную в денежном выражении, скорее улику против кого-то. Вы же сами утверждаете, что он чувствовал опасность.

– Хорошо, пойдемте. Это недалеко, на параллельной улице.

Мы обыскали весь подвал, начав с лежанки, на которой еще недавно коротал ночи наш отец. Освещение в подвале было скудным, но Архип выдал нам по мощному фонарю. Подивившись чистоте в помещении, аккуратно заправленным, хотя и рваниной, кроватям, отсутствием крошек на столе, стопкам вымытой разномастной посуды, я решила попробовать применить свои способности к поиску пропавших предметов. Подчиняясь внутреннему голосу, я шла к выходу из подвала. Между металлической дверью и лестницей, ведущей на улицу, был небольшой коридорчик. Я ощупывала его стены, и руки сами поднялись к низко нависшему потолку. На бетонной балке вплотную к стене лежала коробка. Я отнесла ее на стол под лампу. Наверное, почти в каждой третьей советской семье были такие жестяные коробки из-под леденцов с видами Москвы. Рисунок на крышке был практически стерт, но фрагменты его вполне узнаваемы. Крышка откинулась легко, словно открывали коробку до меня много раз. Я выложила содержимое на стол. Орден Мужества, медали и почетные знаки, фотография пятилетней Ольги, мамино любительское фото, несколько писем без конвертов. Под всем этим лежал небольшой сверток в полиэтиленовой пленке, обмотанный дополнительно скотчем. Архип молча протянул мне нож. Разрезав упаковку, я достала крошечный цифровой диктофон старой модели.

– Что и требовалось доказать, тоном учителя математики, объяснившего теорему, выдала я, указывая на плоскую коробочку.

Глава 40

– Дамы, я не любопытен, – Архип деликатно отошел в сторонку, а я в нетерпении нажала кнопку воспроизведения записи. Мужской голос звучал тихо, как-то обреченно, словно человек говорил вынужденно, под давлением со стороны. И голос этот был мне незнаком. Запись начиналась явно не с начала предложения, словосочетанием «все расскажу», продолжительной паузой и лишь после послышалась внятная связная речь. Мужчина говорил семь минут, дважды за монолог произнеся фамилию Тархов. И только по содержанию записи я догадалась, кому принадлежит голос рассказчика. Это был старший Юренев, в подробностях описавший кражу Корана у Карима. Собственно, все произошло так, как предполагал Фирсов, за исключением одной детали. Кража была неслучайной, это был заказ. Сразу же по прилете на подмосковный военный аэродром Юренев передал Коран заказчику. «У трапа самолета меня уже ждал его человек, я отдал пакет с Кораном, и меня перевели на другой борт. Как он и обещал, дело не завели, меня просто уволили с условием, что уеду из города. Он же познакомил с Корецким. Все». – На этом запись заканчивалась. Вполне достаточно, если бы только знать, кого именно имел в виду Юренев. Это кем же был этот Тархов, что смог отмазать отца Макса от обвинений?

– Ася, нужно обо всем рассказать Фирсову. Мы не имеем права скрывать от него такую важную деталь. – Ольга повторяла мне это уже в который раз, но я отмалчивалась. Принимая умом ее правоту, просто тянула время. Мы, поблагодарив Архипа, уже вышли из подвала на свет божий, как вдруг одна мысль заставила меня вскрикнуть. Оставив Ольгу, я кинулась обратно в подвал.

– Архип, еще один вопрос. Знаю, что вам в день убийства отца кто-то дал бутылку водки. Как он выглядел? Это был мужчина?