Некоронованный

Пришлось подниматься. Обоим: Хэлгон спал так же крепко. Похоже, легендарная бдительность следопытов в этом доме сменялась не менее эпичным отдыхом (о котором, хотелось верить, ни один из сказителей никогда не узнает).

С трудом вернув себя в явь, Голвег смог связать отсутствие Аранарта и непрекращающиеся удары топора. Ну и правильно, парню сейчас размяться – самое то. И надо же чем-то отблагодарить хозяина, вот и наколет дров.

– Вам чуток позевать, – милостиво позволил им Том, – вам – неспешность ваша. Ну а мне – удирать!

Он выскочил за дверь, захлопнул ее, но тут же распахнул снова и возгласил:

– Подгорит ведь каша!

И тут арнорцы заметили, что по дому плывет едва слышный, но вкусный, как только в сказке и бывает, запах густой, наваристой каши, с такими травами-приправами, что и матерый разведчик определит лишь половину.

Они не были голодны спросонья, но от такого аромата почувствовали себя хоббитами, готовыми съесть что дают и когда дают.

Умывшись и приведя себя в порядок, они вышли в залу. И оказалось, что поторопились, ­ – Бомбадил где-то в глубине дома напевал, хозяйничая, стол накрыт не был, а Златеника, сидя у окна, расшивала узорное полотнище так неспешно, что было ясно: еду подадут не скоро.

Госпожа приветливо кивнула им и сказала:

– Ваш друг трудится с рассвета. Зовите его, ему пора отдохнуть.

Голвег пробормотал благодарность; разведчики вышли. Оставаться в доме, по которому гуляют такие ароматы, – мучение, которому незачем подвергать себя.

Они пошли на звук топора. Аранарта они увидели издалека. Вяз был повален, принц обрубал ветви.

– Да-а, – уважительно сказал командир следопытов. – Тем, кто не в силах одолеть свое горе, знахари обычно дают трав попить. Кипрей там, ромашка, мята и прочий дягиль… а тут, значит, лекарственное растение покрепче надо.

– Не такое уж оно и крепкое, – подхватил игру Хэлгон, – раз уже на земле.

– Но, – со всей серьезностью возразил Голвег, – всё же покрепче ромашки.

– Согласен, – в тон ответил эльф.

Они пошли вниз. Аранарт, занятый рубкой, не замечал фигур на холме.

– Значит, пока он не закончит с этим, гм, лекарственным, мы отсюда никуда, – уточнил Голвег.

– Дольше.

– Почему? Можешь не рассказывать мне, что Моргул стережет мост, я сам это соображаю. Но есть же другие способы перебраться через Барандуин. Тем более, мы сейчас южнее. Кто станет искать арнорцев здесь!

– Ты не понимаешь, – отвечал нолдор. Он остановился, вынуждая и дунадана встать. – Голвег, я видел Короля-Чародея. До него было дальше, чем сейчас до Аранарта, но он почувствовал меня. Я уцелел… чудом.

– Тогда ты оч-чень плохой спутник ему, – процедил следопыт.

– И ты снова не понимаешь. Что, если Моргул способен почувствовать не только эльфа? А и потомка Элроса тоже? А мы несем еще и регалии. В них есть своя жизнь, своя сила. Поверь мне, я всё-таки из нолдор.

– А он способен? – вскинулся Голвег.

Хэлгон мрачно взглянул на него:

– Чтобы это узнать, надо с ним встретиться.

– Ш-шуточки у тебя! – со злостью ответил дунадан. Выдохнул. Спросил: – И сколько мы тут сидеть будем?

– Пока Король-Чародей не ослабнет. Пока мы не почувствуем весну.

Голвег снова резко выдохнул, высказав тем самым всё, что он думает об эльфах, назгулах и отсутствии второго лекарственного вяза.

Они снова пошли вниз. А то за такими разговорами каша успеет не только сготовиться, но и остыть.

– Бодрись-барбарис, – приветствовал их Том, когда они втроем вошли в залу, – можже-можже-можжевельник, дух – ух, смак – ах, день без каши – скверный!

Каша действительно благоухала и барбарисом, и можжевельником, и розмарином, и… это некогда было разнюхивать, это надо было съесть и немедленно, ибо дух хоббитов царил в этом доме и всяк вошедший неизбежно и неотвратимо уподоблялся добрейшему из народов Арды. Даже у Аранарта посветлел взгляд, что уж говорить о его спутниках.

Том, который сегодня разошелся кухарничать, вместо вчерашней родниковой воды налил им горячий настой каких-то трав. «Что это?» – опрометчиво спросил Голвег, пригубив.

Ответ обрушился на него незамедлительно:

– Цвет ромашки полевой, бодрая мелисса, мед, рябина, а еще – звездочки аниса...

– Довольно, довольно, – то ли в шутку, то ли всерьез заслонился от него рукой дунадан, – я же не просил перечислять всё!

– А это всё, – широко улыбнулся хозяин.

– Оно придаст вам сил, – добавила Златеника.

Отдохнувший Аранарт отправился к своему лекарственному растению (Голвег так называл этот вяз, кажется, уже всерьез), разведчики стали искать занятие себе. Искусство сидеть без дела было им недоступно.

– А скажи мне вот что, – обратился дунадан к эльфу. – Постели для хоббитов. Мебель для хоббитов.

– И?

– А как хоббиты к нему добираются? Через Вековечный Лес, такой ужасный? Хозяин что, всех на опушке встречает?

Хэлгон неопределенно качнул головой.

Несмотря на всю туманность его ответа, Голвег сказал:

– Вот и я думаю, что нет. А это значит, что не только ваш брат эльф может пройти по этому Лесу.

– Пожалуй.