Некоторые любят погорячее, или Джентльмены предпочитают блондинок

Я огляделась, и заметила джентльмена, очень солидного на вид. Я спросила майора Фокна, кто это такой, и он мне сказал, что это сэр Фрэнсис Бикман и что он очень-очень богат. Тогда я попросила майора Фокна представить мне его. Мы познакомились, и я поручила сэру Фрэнсису Бикману подержать мою шляпку, пока я примерю бриллиантовую тиару; я ее могу надевать задом наперед, привязав ленточкой, так как у меня короткие волосы. Я сказала сэру Фрэнсису Бикману, что, по-моему, это очень мило. Он ответил, что ему тоже очень нравится, но что он, к сожалению, должен торопиться в другое место.

Тут подошла графиня. Она, действительно, очень плохо воспитана, потому что она сказала мне: «Не тратьте на него времени». И прибавила, что скорее статуя Нельсона [Памятник английскому герою адмиралу Нельсону в Лондоне] начнет раскланиваться со своего пьедестала, чем Фрэнсис Бикман истратит лишний пенни. Некоторые люди так невоспитанны, что у них о всем только неприличные мысли. Но я прямо влюбилась в бриллиантовую тиару и очень расстроилась, потому что мисс Уикс сказала, что она едет вечером в один прелестный дом, где будет масса прелестных американок; и у нее с руками оторвут тиару. Я так расстроилась, что дала ей 100 долларов в задаток, и она обещала оставить ее за мной. Какой же смысл в путешествиях, если не пользоваться всеми представляющимися случаями, а ведь это очень редкий случай приобрести что-нибудь задешево у английской леди. И вот я вечером послала мистеру Эйсману телеграмму и написала ему, что он, очевидно, понятия не имеет, как дорого обходится путешествие с целью расширения кругозора, что мне необходимо 10.000 долларов, и выразила надежду, что мне не придется занимать денег у какого-нибудь английского джентльмена, хотя бы и очень привлекательного. Я всю ночь не могла заснуть от беспокойства, потому что, если я не получу денег, чтобы купить бриллиантовую тиару, то выцарапать обратно 100 долларов у английской леди будет очень трудно.

Однако, мне пора одеваться, сейчас приедет майор Фокн за нами везти нас с Дороти осматривать все достопримечательности Лондона. Но я нахожу, что если мне не удастся получить бриллиантовой тиары, – то вся моя поездка в Лондон будет ни к чему.

Апрель 18

Вот так день был вчера! Майор Фокн приехал за нами осматривать Лондон. А я решила, что хорошо бы было иметь еще спутника, и попросила майора Фокна пригласить по телефону сэра Фрэнсиса Бикмана. Дело в том, что утром я получила от мистера Эйсмана телеграмму, где он пишет, что не может мне выслать 10.000 долларов, а посылает 1.000, но ведь для тиары это все равно, что капля в море. Сэр Фрэнсис Бикман сказал, что он, к сожалению, не может составить нам компанию, но я принялась его уговаривать по телефону и до тех пор уговаривала, пока он не обещал приехать.

Мистер Фокн сам водит свою машину, и Дороти села с ним впереди, а я села сзади с сэром Фрэнсисом Бикманом, но я ему сказала, что не буду его звать сэр Фрэнсис Бикман, а буду просто называть «Пигги» [«Поросеночек»]. В Лондоне, по-моему, любят делать много шума из ничего. Я хочу сказать, что Лондон, в сущности, ничего не стоит. Например, тут хвастаются башней Тауэр, которая даже ниже, чем здание магазинов Хикокса в Литл-Роке штат Арканзас, а по сравнению с нашими нью-йоркскими небоскребами, она только годилась бы для дымовой трубы. А сэр Фрэнсис Бикман непременно хотел, чтобы мы вышли из автомобиля и посмотрели на башню, потому что там в одно прекрасное утро отрубили голову одной знаменитой королеве; тут Дороти сказала: «И глупа же она была, что встала в это утро с постели», – и это была единственная осмысленная фраза, которую Дороти произнесла в Лондоне. Так мы и не вышли из автомобиля.