Некрасавица и чудовище

Клеа, я и принц вошли внутрь в окружении нежити. Перед нами вздымалась широкая лестница из красного, как кровь, мрамора. Я подняла голову. Странно, что потолок не обрушился под тяжестью лепнины и позолоты. В окружении драконов, золотых змей и прочих гадов художник изобразил эпичную битву: темные воины в вороненых доспехах магическими жезлами и мечами прокладывают себе путь через порубленные тела Светлых.

Пока я рассматривала этот кошмар, принц хлопнул в ладоши и обратился к Клеа:

– Сейчас пришло время определиться. Признаться, я в затруднении. С одной стороны, мы с вами сразились, и вы проиграли в поединке. А с другой стороны, вы – дама. Стоит ли мне относиться к вам как к военнопленному? Или как к даме?

Клеа не ответила.

– Переведи ей, – резко приказал мне Гис. Его пронзительно голубые глаза сделались холодными.

Я перевела. Клеа насупилась.

– Если бой был интересный, а противник достойный, он может рассчитывать на снисхождение. Если мы берем ваших воинов в плен, то иногда обмениваем их на своих. А за благородных и богатых их семьи предлагают выкуп. Может, вы назовете свое родовое имя?

Я снова перевела.

Принцесса возмущенно фыркнула:

– Неужели Темные так бедны, что требуют деньги за пленников?! У них нет никакой чести.

А я подумала о двух темных боевых магах, которых заставили сражаться в театре. Сердце забилось в груди часто-часто.

– И вообще этот шут ломает комедию, – процедила Клеа сквозь зубы.

– Какой взгляд! Будь у вас кинжал, – сказал некромант, – мне бы стоило опасаться за свою жизнь.

Он подошел к ней вплотную и осторожно погладил принцессу по щеке.

– Так ты воительница или просто женщина?

Клеа отпрянула, словно прикосновение ее обожгло.

– Я убью тебя! Проклятый виновник! – очень четко произнесла она на темном наречии.

Фраза получилась странной, но неверный выбор слов компенсировался чувством, с которым это было сказано.

А принцу, похоже, понравилось.

– Маленькая дикарка, – сказал он, смеясь. – Не воин, но и не женщина.

Некромант махнул слугам и пробормотал какое-то заклинание. Нас с Клеа немедленно обступили живые мертвецы и разделили. Принцессу повлекли вверх по лестнице, а меня потащили куда-то вбок. Там оказалась маленькая дверца, мне пришлось согнуться, чтобы пройти. Пахнуло сыростью и плесенью.

Скелет, идущий позади, подталкивал меня в спину, не давая сбавить шаг. Нижние ярусы занимали клетки. Словно соты в улье, они шли бесконечными рядами. Вниз, вниз, вниз… Похоже, Темные предпочитают совмещать темницы и жилые помещения. Чтобы далеко не ходить и пленники были под боком.

Меня заключили в первую же клетку. Скелет постоял, посверкал горящими глазницами и провел пальцами по решетке, как музыкант проводит по струнам.

– Тр-р-р-ры-тры-ы-ы-тры-ы-ы-ынь, – такой получился звук.

Челюсть его защелкала, мне показалось, что он смеется. Я отпрянула к стене как можно дальше, больно ударилась спиной о торчащее железное кольцо. Теперь я была точно уверена, что нежить хохочет. Он еще несколько раз поводил рукой по решетке, а потом склонил череп, словно прислушивался. И быстро ушел, гремя костями.

Я опустилась на пол. С каждой минутой становилось холоднее. Холод обволакивал, проникал под одежду, щипал кожу. Обхватив себя руками, я сжалась в комок, чтобы хоть немного сохранить тепло.

Сколько я здесь пробуду? Что с Клеа? Сможет ли правитель нас вызволить? Если это произойдет, я выйду замуж за Силана без всяких сомнений и вопросов. Возможно, отец прав, и в этом неспокойном мире рядом должен находиться тот, кто может защитить.

Темница наполнилась странными звуками. На нижних ярусах кто-то стонал и тихо плакал. Временами раздавались жуткие крики. Зубы мои выбивали веселенькую дробь, получалось не хуже, чем у скелетов. Я хотела обратиться к Светлейшей, но слова не шли на ум.

Захлопали крылья, и с другой стороны решетки опустилась полуптица. Она сидела достаточно близко, так, что я смогла ее рассмотреть. Крошечное женское личико с длинноватым носом, какое-то сморщенное, да еще и с выражением крайней брезгливости. Вместо волос на голове – гладкие и блестящие перья. Когда полуптица поднимала их, они напоминали пышную вечернюю прическу для бала.

– Попалась в клетку, светленькая, – проворковала она.

– Где другая девушка? Что с ней? – спросила я, рассчитывая узнать хоть что-нибудь. – Зачем мы некроманту?

– О, надеюсь, с вами произойдет что-нибудь ужасное!

– Почему? Что мы вам сделали? – изумилась я.

– Ты зришь. Из-за таких, как ты, не осталось в светлых землях таких, как я. На нас охотились, как на диких зверей, нас выслеживали и убивали. – Птица прохаживалась вдоль клетки и говорила, не скрывая горечи. Но потом настроение ее сменилось. Голос стал злым и веселым: – Хозяин – некромант, он вас заколдует. Не видать вам свободы.

Она засмеялась.

А я почувствовала дурноту и закрыла глаза.

– А, ты здесь, несносное создание. Моя милая голубка, не подходи близко к решетке, светлая может тебя схватить, и тогда она свернет твою тонкую шейку. У девы хватит силенок.