Некрасов в русской критике 1838-1848 гг. Творчество и репутация

Однако в критике Булгарина слово «дагеротип» подразумевало не только не искусство, но как бы не допускало в поле зрения осознание составляющих искусства. Такое резкое противопоставление искусства «механическому» не искусству наводит на мысль о его божественной природе – во-первых, а во-вторых – о схематичном представлении критика о форме и содержании. Отметим, что вообще в оценках поэзии Некрасова часто говорится о содержании и форме как о чем-то, что можно разделить: «содержание удачное, форма неудачная».

В 1862 г. А. А. Потебня говорил о том, что слово есть способ творения мысли, а не внешняя форма. В начале XX в. эксперименты Некрасова с формой и прозаизация стиха перестали восприниматься как «неудачная форма» и были истолкованы как ступень в развитии лирики и лиро-эпических произведений. Отбор обусловлен видением и задачей, требующей определенного художественного воплощения. В критике «Северной пчелы» 1847 г. в определении «натуральной школы» как «дагеротипа» конструктивные признаки формы не вычленяются по аналогии с методом, название которого использовано в переносном значении («дагеротип»). Беллетристика в таком освещении не служит популяризации крупной художественной идеи (ср.: эстамп и картина великого мастера)[783], а лишь является подражанием вследствие отсутствия творческого начала.

В оценке Некрасова это замечание усиливает акцент на его малом творческом потенциале и ослабляет соображение о просветительской пользе беллетристики.

Но упрек «Северной пчелы» натуральной школе заключался и в том, что она не использует натуру, частично грязную, частично прекрасную. Ее произведения по отношению к натуре сочинены. Из этого суждения (на первый взгляд обвинительного, опровергающего художественную ценность произведений «натуральной школы» и, в частности, Некрасова) следует признание творческого начала в сотворении собственной действительности. А следовательно, в такой трактовке искусство не отражение, а самопорождение.

Ограничимся здесь только этой констатацией. Анализ этого и подобных суждений в свете идеалистической концепции искусства как самопорождающего процесса потребовал бы расширения эмпирического материала и отвлечения от основной темы. Отметим лишь, что противоречивость суждений свидетельствует не только о специфике мышления процитированных критиков, не только о склонности Булгарина к манипулированию понятиями. Сам объем понятий на данном этапе еще не определился. Но творчество Некрасова (не только его общая литературная деятельность) служат импульсом к постановке вопроса: для Булгарина – в форме компрометации и отрицания, для его оппонентов – в осмыслении явлений текущего литературного процесса.

Спор о натуре и натуральной школе вовлекает в обсуждение центральные категории эстетики: прекрасное, а также изящное.

Обратимся к современным, общеизвестным значениям терминов.

Прекрасное – центральная эстетическая категория, предмет изучения эстетики как философской дисциплины. Понятие «прекрасное» связано с понятием «красота», однако не тождественно с ним. Противоположностью прекрасного является безобразное. Прекрасное – наивысшая эстетическая ценность. Прекрасное совпадает с представлениями о совершенстве или благе. Прекрасное всегда связано с понятием эстетического идеала.

Что касается термина «изящное», это слово пришло из старославянского языка, и первоначально «изящный» означал «избранный». В «Словаре церковнославянского и русского языка»: «Изящество… Отличная доброта или красота; превосходство. Отлично хороший, превосходный. Изящные дарования. Изящное произведение. – Изящные искусства. Так названы музыка, живопись, ваяние и зодчество»[784]. В словаре В. И. Даля: «Изящное… отвлеченное понятие о красоте, соразмерности и вкусе. Изящные искусства: музыка, живопись, ваянье и зодчество; присоединяют к сему и поэзию, мимику, пляску и пр. Изящность… свойство, качество, принадлежность всего, что изящно. Изящество… то же, изящность, но более в значеньи самостоятельном и отвлеченном; красота. Изящество, это союз истины и добра. Изящесловие… эстетика, наука об изящном»[785] (курсив мой. – М.Д.)

Как видим, изящное лишь в 1865 г. дано в сходных значениях с прекрасным. В 1847 г. оно в большей степени относится к красоте формы. Противоположное ему значение не указано, как не указана связь с понятием идеала и сближение этики и эстетики в категории прекрасного и благого. Процитированный фрагмент из статьи Р. М. Зотова иллюстрирует современное ему понимание изящного.