Некровиль

Мое сердце сжимается от страха, одиночества, холода. Оно повторяет: время, время, время. Надо выбирать. Сестры Фодла и Фодаман, умницы-разумницы, чье будущее предопределено благодаря таланту. Друзья занялись собственными карьерами, вступили в брак, создали семьи, но настырные у-Баскарбек не сошли с пути, и он привел к Тайному месту и посольству инопланетян. Ты, Фодаман, говорила себе, что в любой момент можешь свернуть на другую дорогу, но это не так. Приближается зима, у которой нет конца.

Невыносимо думать о том, что я покину этот мир бездетной. Но время, время… и выбор… и пребендарий, этот инопланетный разум, воплотившийся в теле шестилетней девочки…

– Фодаман.

Голос тихий, чтобы не испугать, но мое душевное состояние превращает его в подобие выстрела. Я вздрагиваю и не успеваю это скрыть.

– Простите, господин посол, я была… за много миль отсюда.

– Нет, это вы простите, что мы вам помешали, – говорит сподвижник Хадра.

– Мы должны вас кое о чем спросить, – продолжает Хаддавер, и по тону я понимаю, что ему очень многое известно. Озираюсь, чувствуя себя неловко. В Тайном месте есть только одно окно, выходящее наружу, но пока мы трое вот так стоим на пирсе, мне кажется, что нас может заметить кто угодно.

– Посол, при всем уважении, существуют правила.

– Хотите, чтобы Кларриг и Кларба скормили мне еще один пакет полупереваренного детского пюре с этикеткой Разведывательного управления? Нет уж, боюсь, я намерен задать кое-какие личные вопросы, и ответы нужны соответствующие.

Я отворачиваюсь и смотрю на море, надеясь, что мое напряжение ускользнет от внимания посланников.

– Спрашивайте, что хотите, господин посол.

– Клада – что вы о ней думаете?

– Клада – это межзвездная гиперкультура из тридцати тысяч обществ и цивилизаций, настолько разнообразных, что мы могли бы не признать за людей кое-кого из них. Клада до такой степени огромная и древняя, что не знает всего о себе; она растет так быстро и энергично, что никогда и не смогла бы узнать.

– А Наул, родной мир пребендария?

– Наул – это не единый мир. Я полагаю, что это слово на их всеобщем языке означает «система». Насколько я знаю, Наул состоит из планет, обитаемых от природы, терраформированных миров и лун, а также многочисленных колоний на спутниках негодных для жизни газовых гигантов, высокоразвитых сообществ на астероидах и кометах, ореола искусственных космических обиталищ. Население Системы приближается к триллиону разумных существ. Наул – цивилизация II типа, в иерархии Клады это довольно непрестижная позиция.

Слышу, как посол Хадра шумно выдыхает. Я старалась объяснять простыми словами, не преувеличивая, но масштабы Клады превосходят все, о чем мы в силах помыслить. Это общество космической протяженности, устремленное в вечность. Хаддавер кивает и говорит:

– Фодаман, скажите, нам есть чего опасаться?

– Никто не планирует затевать звездные войны, если вы на это намекаете. Они неправдоподобны экономически, да и к тому же то, что ценно для нас, наульцам безразлично. Сюда не прибудет флот завоевателей из Клады. Тем не менее…

– Продолжайте, пожалуйста.

– Клада настолько велика и стара, что ее история состоит в основном из слухов.

– Какие слухи дошли до вас?

– Вы знаете, что во вселенной так и не удалось обнаружить нечеловеческий разум. Кажется почти несомненным, что мы уникальны. Существует только человечество… но некоторые его разновидности стали… инопланетянами.

– Ну, даже мой уровень познаний относительно Наула дает возможность понять, что наше общество могут счесть… экзотичным.

– Культуры более высокого уровня трансбиологичны.

– Машины? Компьютеры?

– Нет, берите выше. Я с трудом понимаю, как они живут; на определенном уровне биология и технология сливаются и начинают подчиняться общим законам. Одна цивилизация не совершила такого перехода. Ее аристократы стали машинными сущностями и уничтожили родной мир в междоусобной войне электронного и биологического народов. Выжившие начали экспансию с помощью самовоспроизводящихся машин. В поисках сырья они разрушили целые планетные системы.

– Обитаемые?

– А также мобильные цивилизации, живущие в космосе. Они верили, что вся биологическая жизнь представляет собой угрозу. Их технология может уничтожать миры целиком. Клада их остановила.

– Как?

– По слухам, использовав нечто под названием «Асимметричное разделение».

– Что это значит?

– Не знаю, но думаю, что связано со структурой времени и реальности.

Хадра тяжело, громко вздыхает. Я добавляю:

– Мы – очень маленький мир. Мелкая сошка даже по меркам сошек.

Хотела утешить, но понимаю, что не смогла. Политики не любят, когда им указывают на собственное ничтожество.

– Понимаю, – говорит Хаддавер. – Последний вопрос – и я перестану вам докучать. Мы получим от Клады какую-нибудь выгоду?

Я вздыхаю, снова смотрю на море и великие льды за ним.

– Мне это неведомо, господин посол.

* * *