Некровиль

Мы ждали на корпусе, пока земной корабль приблизится на расстояние абордажа. Как и все космические аппараты, это была неуклюжая конструкция из балок и укосин, но кто-то – возможно, тот самый капитан, которого я перехитрил, – потратил дорогостоящую рабочую массу на огромный флаг, мономолекулярный полимерный квадрат со стороной сто метров, заряженный электричеством и потому жесткий. Он тащился за кораблем, привязанный тросами. Золотой на синем звездный круг Панъевропы поблескивал в свете далекого солнца. Морпехи были в черном как ночь камуфляже, но на дисплеях наших сетчаток сияли ярко, как звезды, – несомненно, они видели нас такими же, невзирая на маскировочный окрас. Две боевые группы, по пятнадцать индивидов в каждой. Броня тяжелая, оружие еще тяжелее. Мы именно этого и ожидали.

Земляне приблизились. Рихо, мой боевой партнер, отдал «Иисусу» приказ. Открытый парус затрепетал, вспыхнул ослепительно белым светом. Вопли, которые мы уловили при помощи своих радиочувств, были милосердно краткими: сфокусированный луч прошелся по второй боевой группе, расплавив тектопластические доспехи, как лед.

Потом они атаковали.

Космические десантники. Военная элита. Безупречно обученные. Закаленные в боях. Вооруженные самым мощным оружием Земли. Безжалостные воины. С таким же успехом можно было бросить их голыми в аквариум с акулами. Они были не в своей стихии, а в нашей. Первый удар мономолекулярных боласов унес четыре жизни. Тросы толщиной в молекулу вскрыли упругий пластик их скафандров и рассекли мягкую плоть внутри, когда гири сомкнули смертельные объятия. Морпехи открыли ответный огонь, но нескольких мгновений шока от потерь нам хватило, чтобы спрятаться в укромных уголках и щелочках «Иисуса», созданных специально для этой цели. Враги парили над нами, пристегнутые к своим мобильным модулям, не способные избавиться от обусловленной гравитацией догмы, требующей захватить высоту.

Что и превратило их в отличные мишени для наших гарпунов. Наконечники не могли нанести значительный ущерб боевым скафандрам, нашей целью было опутать жертвы леской, лишить подвижности и возможности сопротивляться, а потом пустить в ход лазеры. Морпехи потеряли еще троих, прежде чем уничтожили его и покинули свою «высоту». Из пятнадцати членов боевой группы осталось пятеро. Из наших двое пали с жуткими дырами от лазеров, еще двое стали жертвами теслерного огня. Мы знали, что погибшие от лазеров воскреснут.

Мы добились желаемого: загнали сбитого с толку врага в угол, погрузили в хаотичную среду, где могли начать действовать парами. Один боец вызывал огонь на себя, а другой, привязавшись страховочным тросом из моноволокна, огибал корабль по широкой дуге, метался между балками, чтобы не стать чьей-то мишенью, и, набрав достаточное ускорение, копьем с каменным наконечником пробивал чье-нибудь забрало. В космосе смерть особенно жуткая. В вакууме не умирают красиво. Жертва борется за жизнь, воздух и надежду, беззвучно кричит, ее телесные жидкости извергаются из каждой дырки, кровь хлещет из глаз и ушей, от разницы давления легкие выходят через горло. У жертвы нет шансов.

Покончив с последним морпехом, мы перепрыгнули на земной корабль. Корпус вибрировал под ногами – капитан тщетно пытался вновь включить двигатель. Мы взломали люк и прошли по кораблю, убивая все живое на борту. Я отыскал капитана – им оказалась женщина с унылым лицом – в рубке управления, где она пыталась неуклюжими пальцами в перчатке скафандра набрать код самоуничтожения. Я выстрелил ей в живот. Она умирала тяжело, как и остальные, крича в вакууме.

Мы вернулись с телами на борт «Иисуса», где позаботились о наших жертвах: четверых настигла Настоящая смерть, трое отправились в резервуары Иисуса, пятеро обгорели от взрыва или получили другие ранения. Затем мы раздели мясо догола. Шестеро из них оказались женщинами – бритоголовыми, что придавало им одновременно жестокий и странно уязвимый вид. Сохранив воинов для последующего воскрешения, мы состыковали «Иисуса» с земным кораблем и выпустили туда орду строительных текторов. Пока «Иисус» пожирал корабль и изменялся, мы отправились в наши резервуары, приняли яд и проснулись среди вакуумных лесов Луны, пытаясь привыкнуть к тому, что у нас снова есть ноги.