Некровиль

– И это говорит адвокатесса, которая полжизни проводит в сети? Вы молекула за молекулой пробрались в нашу систему безопасности – которая, кстати, не такая старая и не такая ветхая, как кажется, – вы стали единым целым с ней, ее физическим продолжением, а она – вашим. То же самое с Айлитой: молекула за молекулой, воспоминание за воспоминанием она внедряет свои тектосхемы через череп в мозг клиента, становясь единым целым с ним, думая его мысли, чувствуя его эмоции, переживая его воспоминания, передавая их кому-то еще. Вы удивитесь, узнав, какой существует рынок для живой эмпатической связи между разумами. Службы безопасности корпорад, которые хотели бы знать, говорят ли их сотрудники правду. Сексуальные партнеры, возжелавшие обменяться телами. Конечно, подобные услуги обходятся недешево, но Айлита в долгу перед нами. Не желаете ли демонстрацию?

Мертвячка шагнула в сторону Йау-Йау, вытянув руки-щупальца во всю длину. Адвокатесса отпрянула.

– Если эта сука подойдет ко мне, я сломаю ей пальцы. Все без исключения. – Носить знание как идеальную кожу, мембрану между собой и миром, удобно и безопасно. Допустить, чтобы это знание проникло под кожу, в тело, внутрь? Сродни изнасилованию. Йау-Йау была категорически против.

– Простите, – сказал Ван Арк. – Связующее Звено не хотела вас напугать. На самом деле, мы вас сюда привели не для того, чтобы разыграть хрестоматийную сцену из нуарного кино – просто поскольку все прочее у нас есть, я не вижу причин, по которым сеньоре Семаланг могли бы отказать в адвокате.

– Йау-Йау, она увела меня туда, – сказала Мартика Семаланг, чье лицо было залито слезами. – Она вернула меня назад, заставила вспомнить. Прошлое, Йау-Йау. То, что случилось.

– Ваша медуза из зоомагазина проникла в ее голову и взломала встроенные энграммные шифры.

Связующее Звено одарила Йау-Йау высокомерным взглядом: «Ты, суетливое мясцо, завернутое в кожу».

– Всё, Йау-Йау. Фотография, дом – все. Теперь я знаю. – Йау-Йау раньше не видела, чтобы мертвецы плакали.

– Учитывая, что мы кое-что не доделали, возможно, было бы лучше вам все испытать на собственном опыте, – предложил Ван Арк. – Тогда мы избавимся от многословных разъяснений.

– Вы хотите, чтобы я… с ней?

– Нам не нужно трахаться, дорогуша, – сказала Связующее Звено. У нее был на удивление глубокий и звучный голос. – Мы всего лишь прокатимся тандемом. И тебе даже не придется впускать меня в свою голову; я подключусь к костюмчику и нарисую тебе картинку, как в виртуальности. – Она придвинула вращающееся офисное кресло и села прямо за Мартикой Семаланг. Щупальца вытянулись, ладони окружили голову жертвы. Возложение рук. Йау-Йау ощутила, как подкатывает комок к горлу, и с трудом взяла себя в руки.

– Как ваш законный представитель, советую этого не делать, – сказала она.

– Йау-Йау, все в порядке. Я хочу этого, пожалуйста, пойми. Я хочу знать. – Ладони и пальцы надавили на голову Мартики Семаланг. Мертвячка зажмурилась и приоткрыла губы в выражении религиозного восторга и боли. Связующее Звено протянула еще две руки от основания своего черепа к Йау-Йау.

– Ты идешь со мной или нет, мясная детка?

Йау-Йау неохотно взяла протянутые руки, но не смогла подавить дрожь, когда синестетическое покалывание пробежало по предплечьям. Контакт. Текторные системы сталкивались и сливались, как средневековые армии, перебрасывая через рвы и траншеи самости молекулярные мосты и лестницы.

И Йау-Йау Мок очутилась в памяти другого человека.

Этот человек тонул и видел, как гласила легенда, всю свою жизнь как проекцию на небо, к которому так отчаянно стремился. Но его тянуло вниз, вниз, вниз, все дальше и дальше, события чередовались с молниеносной скоростью, минуя скучное и обыденное: отредактированные избранные моменты великой цепи бытия; из утробы в могилу за двадцать три минуты с перерывами на рекламу. «Спонсор этой жизни – компания такая-то».

Вечеринка по случаю восьмого дня рождения, которой для нее не устраивали, с друзьями, которых не было, в доме, где она никогда не жила, но он был ей так же знаком, как пять привязанных друг к другу барж – место, где она родилась и выросла. Дом на той фотографии, где виднелся фрагмент таблички. Восемь свечей на торте. «С днем рождения тебя, с днем рождения тебя…»

Первый неуклюжий трах с Марко из общей компании, в то время как мать объезжала нового бойфренда в Тахо. Ныряние на Барьерном рифе с высокими красивыми хихикающими подружками, доставленными прямо из рая, после чего они валялись на веранде, курили гашиш и разговаривали о мужчинах и будущем, о мужчинах и карьере, о мужчинах, да-да, о мужчинах.