Нелегкая поступь прогресса

Через занавеси окна они видели, как взвод павловских гренадер, вооруженных пистолетами и короткими резиновыми дубинками стремительно выдвинулся через боковой выход, через литые чугунные ворота покинул дворцовый парк, и двинулся к отмеченной Павлом группе. Дружный залп восковыми пулями, и половина сопровождающих английского посланника повалилась с воплями боли: кто-то хватался за ребра, а кто-то за руки и ноги. Второй и третий залпы, и все англичане, и их русские сообщники повалились. Гренадеры сноровисто скрутили их, заковали в новомодные наручники из прочной пластмассы, и поволокли во дворец.

В это время Павел кивнул Наталье:

— Посмотри, моя дорогая: вон наш Сергей Савлуков пошел на прорыв, на Мойке его ждёт гоночная гичка. Вместе с ним формальный руководитель мятежа, князь Трубецкой с прихлебателями.

— Понимаю, мой милый. Сергею даётся возможность и дальше действовать в интересах государства, не так ли?

— Совершенно верно. Нам надо выяснить оставшиеся связи, каналы поступления денег и инструкций… Много чего надо выяснить.

— Это не опасно для юноши?

— Не буду лукавить, моя милая: смертельно опасно. Но, во-первых, это нужно сделать, иначе прольются потоки крови, а во-вторых, Сергей сам вызвался взять на себя эту миссию. И, наконец, молодому человеку нужен практический опыт, а опыт даже одной операции, в его будущей деятельности, стоит многих лет теоретического обучения.

— Я буду молиться за юношу. — пообещала Наталья Алексеевна.

— Я тоже буду молиться и за Сергея, и за других воинов, защитников Родины. — поддержал жену Павел Петрович.

Павел был глубоко верующим человеком, и к таким вещам относился чрезвычайно серьёзно. Он действительно станет молиться за своих бойцов, и наверное эти молитвы помогут, ведь известно, что искренние молитвы за других действенны, и это доказано всей историей человечества.

Тем временем в комнату ввели мужчину в возрасте на вид чуть дольше сорока лет, весьма надменного вида. Оглядевшись, он увидел стоящую у окна августейшую чету, и изысканно поклонился им.

— Искренне приветствую вас, ваши императорские величества! — произнёс он, слегка пришепетывая. Ещё бы, с левой стороны на челюсти герцога расплывался многоцветный, стремительно чернеющий кровоподтёк.

— Не слишком уверен в искренность вашего приветствия. — хмыкнул Павел — Объяснитесь, герцог, что привело вас на площадь в столь поздний час, да ещё в такой прелюбопытной компании?

— Возможно, моё объяснение покажется невероятным вашему величеству, но я всего лишь прогуливался.

— Вот как? Герцог, в эту самую минуту, где-то в комнатах неподалёку от кордегардии ваших подельников уже раздели догола, приковали цепями к стенам, и знающие люди принялись задавать им очень неприятные вопросы. Я повторяю вопрос: что вы делали подле моего дворца в этот час?

Герцог смертельно побледнел, но продолжал стоять на своём:

— Я прогуливался, ваше императорское величество, и о намерениях окружающих меня русских дворян не имел ни малейшего представления.

— Вы упорствуете, герцог, надеетесь, что ваш статус лорда-камергера, а также тайного советника английского короля, и в некотором прошлом лорда-хранителя малой печати защитит вас? Напрасно, неверный посланник, напрасно. Вы же знаете, что в традициях островитян послать человека на трудное дело, в случае удачи щедро наградить, а в случае провала откреститься от него. Вы отыгранная карта, битая фишка и пожертвованная фигура. Я бьюсь об заклад, что ваш король, в ответ на мой запрос, поклянётся на библии и на распятии, что вас едва знает, что вы безумец и прохиндей, и вообще, он лишает вас не только титулов, но и дворянства.

Мальборо ещё сильнее побледнел и покачнулся. Было видно, что стрела Павла точно попала в цель. Но сильный мужчина ещё пытался противостоять неизбежному исходу:

— Мой король не откажется от меня. Он гарантирует мою неприкосновенность всей мощью английского флота.

— Даже если я предложу ему торговые скидки или концессию на разработку недр или леса? — жёстко усмехнулся Павел.

Бледность герцога перешла в болотную зелень. С трудом сглотнув, он прохрипел:

— Если я скажу всё, мне сохранят жизнь?

— Нет, герцог, вы можете заслужить себе только более или менее гуманную смерть. И учтите, что если будете уличены во лжи или умолчании, вы будете подвергнуты пыткам, причём не простым, а тем, что применяются на вашем острове.

Перед Павлом и Натальей стоял уже не спесивый аристократ, а сломанный мужлан.

— Уведите его, и обращайтесь соответственно его поведению. — распорядился Павел — Если будет лгать и изворачиваться, разрешаю любые действия для приведения к покорности и искренности. А если не станет лгать, что легко проверить, сверяя с показаниями иных мятежников, обращаться возможно мягко.

— Ты бы отдал приказ пытать этого человека? — неверяще спросила Наталья, когда дверь за незадачливым посланником и вдохновителем мятежа закрылась.

— Ну что ты, родная! — улыбнулся Павел — Я всего лишь застращал этого хиленького духом человека.

Что он при этом подумал, мы не скажем, а Наталье хватило и услышанного.

Глава 9