Нелюдь

– Я только не понимаю, почему никто не обратил внимания на мутировавших людей вокруг еще до того, как построили стену?

– Они стали появляться всего за несколько лет до окончания строительства стены. Во время первой волны заражений ты либо умирал от лихорадки, либо сходил с ума, вот и все. Сейчас мы наблюдали все больше несмертельных штаммов, потому что, когда зараженный переживает лихорадку, он заражает этим штаммом других.

– Я все равно не понимаю, зачем делать из этого такой секрет? Что случится, если мы узнаем, что люди теперь не умирают от заражения, а мутируют? – Я с трудом выдавила это слово.

– Подумай сама. Ты же знаешь, с какой быстротой люди покинули зараженную местность. У многих на зараженных территориях остались родные и близкие. Что, если они так и не узнали, живы их родственники или погибли? Если люди узнают о шансе, что кто-то из их семьи остался в живых, они сделают все, чтобы их найти. Они будут искать любые пути пересечь карантинную линию. – Эверсон бросил на меня быстрый взгляд. – Когда боишься за любимого человека, тебе все равно, чье здоровье ты подвергаешь опасности, даже если свое собственное.

Удар попал в цель.

Стало быть, по логике компании, все обитатели Запада должны были оставаться в неведении о происходящем, пока не будет найдена вакцина против вируса. Я вспомнила что-то, что Эверсон сказал в кабинете у деда:

– Если у твоего деда есть восемнадцать разных штаммов вируса, означает ли это, что люди могут превращаться в восемнадцать разных животных?

– На самом деле в пятьдесят. Заражение происходит всего один раз, но существует пятьдесят различных штаммов вируса «Ferae», каждый из которых несет в себе ДНК определенного животного. Пока дедушка не соберет образцы всех штаммов, он не может создать вакцину или лекарство от вируса.

– Но откуда вам известно, что штаммов именно пятьдесят?

Опершись руками на колени, Эверсон пристально разглядывал свои длинные пальцы.

– Ты в курсе, откуда вообще взялся вирус? – Голос его звучал напряженно.

Я кивнула. Я знала историю своей страны:

– Он был разработан в лаборатории компании «Титан». Они планировали поместить всякие занятные гибридные виды в свои лабиринты в развлекательных центрах.

В моем голосе невольно прозвучал интерес – это на самом деле звучало как отличная идея, но Эверсон глянул на меня весьма мрачно.

– Но тут какая-то экстремистская группа разбомбила их лабораторию, и все животные разбежались, – продолжала я. – В качестве возмещения ущерба компания построила стену.

Эверсон хмыкнул:

– Стена была просто рекламным ходом.

– Но я по-прежнему не понимаю, откуда твоему деду известно, что штаммов именно пятьдесят.

– Когда началась эпидемия, исполнительный директор «Титана» Ильза Прейжан предоставила научному сообществу все материалы по разработкам компании в надежде, что кто-нибудь найдет способ остановить распространение вируса. Вот поэтому мы и знаем, что штаммов было пятьдесят. – Эверсон скрипнул зубами. – Если мы хотим вернуть себе восточную часть страны, нам нужна вакцина. Еще лучше – лекарство от вируса. Но нам не удастся разработать ни то, ни другое, пока кто-нибудь не отправится вглубь Дикой Зоны и не отыщет людей, зараженных теми штаммами, которых нам не хватает.

– А когда вы их найдете, вы что, привезете их сюда?

– Нет, деду всего лишь нужны образцы их крови.

Я глянула на него, приподняв брови:

– Ага, всего-навсего. Желаю удачи!

– Да, это опасно, – со вздохом сказал Эверсон. – Но я бы все равно пошел. Я сам предложил свою кандидатуру.

Стало быть, он не был бесчувственным роботом, как я сперва подумала, но это все равно ничего не меняло. Я все равно собиралась отправиться в Молин, как только выберусь из чулана; это означало, что мне придется солгать Эверсону.

– Тебе не разрешили отправиться в Дикую Зону?

– Командование даже слышать об этом не хочет. Они говорят, что дело патрульных – охранять линию карантина, а не пересекать ее.

– Но почему бы президенту не послать туда армию? – Я сразу же сообразила почему. – Потому что наша армия – это просто ходячий анекдот.

Те, кто хотел служить, обычно записывались в ряды частных охранных компаний, типа передвижных патрулей. Корпоративные службы безопасности платили лучше, плюс их оружие, оборудование и тренировочные центры намного превосходили армейские.

– Национальные вооруженные силы – это вовсе не анекдот, – строго поправил Эверсон. – Но все виды войск потеряли до половины личного состава во время эпидемии, поскольку находились в горячих точках, пытаясь предотвратить распространение инфекции.

Похоже, он восхищался ими.

– Тогда почему ты пошел служить в патруль компании, а не в армию?

Он сжал зубы и снова уставился на свои руки.