Нелюдь

– Лучше бы нам поторопиться, – сказал низкий голос у меня над ухом. – Спорим, шимпакабра уже поняла, что на нее свалилась добыча, и скоро пожалует сюда, чтобы увидеть, что ей перепало.

При этих словах я разлепила веки и заморгала, глядя на падающий сверху солнечный свет. Размер пролома увеличился раза в три. Попытка сесть закончилась невольным стоном боли. Но я хотя бы могла дышать, а это означало, что я не сломала ребра и легкие в порядке. Рейф стоял рядом, с бесстрастным видом сматывая веревку. Отсюда, снизу, он казался куда больше, чем раньше. Наверное, он разозлился, что я не успела вытащить его.

Рейф смотал веревку и перекинул ее через плечо:

– Было бы гораздо хуже, не упади ты прямиком на гнездо этой твари.

Я быстро поднялась на ноги и обнаружила, что свалилась прямо в середину декорации для фильма ужасов. Шкуры лежали вперемешку с ветками, навозом, когтями и черепами животных. От этого зрелища мне захотелось с головой окунуться в ванну с дезинфицирующим лосьоном.

– Не могу поверить, что шимпакабры на самом деле существуют. – Да Анну просто удар хватит, когда я ей это расскажу. – А вивлинги? Они тоже существуют на самом деле?

– Еще как, как и большинство всяких полукровок.

– Полукровок – в смысле, как бродячие собаки?

Он покачал головой, и я вздохнула, заметив уже знакомый блеск в его глазах: ему нравилось пугать меня. Но я все равно хотела побольше узнать о том, с чем мне, возможно, придется столкнуться лицом к лицу:

– Хорошо, объясни мне, что такое полукровка?

– Гибрид разных видов животных. Типа волка с примесью ДНК кобры. Или гипра.

– Гиено-вепря… – выговорила я, с ужасающей четкостью вспоминая все, что рассказывал отец. В его сказках это были мерзкие плотоядные твари с бритвенно-острыми клыками.

– Откуда ты о них знаешь? – В голосе Рейфа прозвучало разочарование.

Похоже, он жалел, что не представился шанс во всех деталях описать этих чудовищ.

– И много в Дикой Зоне полукровок?

– Полно. Причем каждый раз, когда ты решил, что видел уже все возможные комбинации, они спариваются и производят на свет отпрысков с комбинацией из трех разных видов. Настоящая мерзость. – Он направился к лазу из пещеры, но задержался у входа. – Кстати, сразу говорю, что мое предложение больше недействительно.

Я поспешила вслед за ним:

– Ты знаешь, куда ведет этот тоннель?

– Нет. – Он вытащил из ножен зазубренный нож и указал на пятно солнечного света посреди пещеры: – Подожди здесь.

– Почему?

– Я выберусь наружу и вытащу тебя.

– Не выйдет, я пойду с тобой.

– Здесь светло, с тобой ничего не случится. А в тоннеле ты еще устроишь истерику, на твои вопли примчится шимпакабра, после чего ты еще попытаешься уговорить меня не убивать ее.

– Шимпакабра – не то же самое, что больной человек. – Это прозвучало слишком эмоционально. Я словно бы дала ему увидеть какую-то интимную часть меня. И уже более спокойным тоном добавила: – Я на самом деле собиралась помочь тебе выбраться отсюда.

– А можно было подумать, что ты воспользовалась ситуацией и торговалась со мной.

Я ощутила прилив стыда:

– Извини. Я поступила неправильно. Мне не надо было…

Он только рассмеялся в ответ:

– Красотуля, это было самое умное, что ты сделала за это время. Но для нас обоих будет лучше, если ты подождешь меня здесь.

У меня все заныло внутри, и явно не от падения.

– Пожалуйста, позволь мне пойти с тобой. Я сделаю все, что ты скажешь.

– Прямо-таки все? – ухмыльнулся Рейф, но потом сдался и махнул рукой. – Ладно, но не отставай. Если там какая-нибудь развилка, я не стану ждать, пока ты догонишь меня.

Я кивнула. Когда он наклонился и нырнул в проход, я оглянулась в поисках отцовской сумки, но не увидела ее.

– Эй, – шепотом позвала я, сразу нарушив все свои намерения не превращаться в надоедливую «красотулю», – можно я понесу фонарик?

– Нет, – отрезал он, но потом остановился, достал нож из прикрепленных к щиколотке ножен и протянул его мне. Нож был не металлический, лезвие было сделано из стекловолокна. Сомневаясь в его эффективности, я дотронулась до кончика.

– Ну как, достаточно остро? – спокойно спросил Рейф.

На пальце набухла капля крови. Я прикусила язык, зажала пальцы в кулак и последовала за ним в тоннель. Меня окружила влажная, пахнувшая землей темнота.

– Если увидишь на стене кусок слизи, не прикасайся к нему, – бросил Рейф и двинулся вперед.

Что бы я делала без его предупреждения? Наверное, трогала бы каждый кусок слизи. Почему бы сразу не посоветовать не есть их?

Я шла за ним, не отставая, но даже если это его и удивило, вида он не подал. У меня было две сильные стороны: я привыкла бегать, и мне не нужно было нагибаться так низко, как ему, чтобы не задеть свод тоннеля. Слабостью было то, что я в деталях помнила все, что отец рассказывал о шимпакабрах: гнусная помесь шимпанзе с кротом. Особенно ужасным был его рассказ о том, как по ночам они выбираются из своих нор и крадут младенцев из колыбели. Повзрослев, я решила, что отец просто позаимствовал малоизвестный факт о поведении шимпанзе: они на самом деле при случае готовы съесть человеческого ребенка.