Нелюдь

Я удержалась от желания пнуть его, просто оттолкнула в сторону и вошла в здание станции. Я просто вынуждена была заново обдумывать многие факты и складывать из них новую картинку, но извиняться я не собиралась. Прошлым вечером мой мир перевернулся с ног на голову, и жизнь изменилась до неузнаваемости. Мне только хотелось бы, чтобы сердце перестало так ныть.

После всеобщего бегства на Запад здание железнодорожного вокзала превратилось в местный рынок и общую столовую. Вдоль стен тянулись прилавки, уставленные тарелками с жареным мясом, стаканами с молоком и домашним пивом. С балок свисали туши животных – целые коровы, свиньи и куры, но, как ни странно, в воздухе не пахло кровью. Запах скорее напоминал о летнем барбекю. В центре зала стояло множество разномастных столов и стульев, от деревянных скамеек до элегантных обеденных гарнитуров, добытых, судя по всему, в брошенных домах.

Несмотря на мусор и грязь на мозаичном полу и на печальный повод для всеобщего собрания, обстановка не производила тягостного впечатления. Местные жители садились кто где, приветствуя друг друга и обмениваясь ободряющими словами с друзьями и соседями. Слышался даже смех – несколько малышей весело гонялись друг за другом. Некоторые из них были зверолюдьми. На лицах взрослых была написана усталость от их непростой жизни – существование внутри центра явно не было сплошным праздником.

Рейф задержался у прилавка с копченостями, оглядывая зал. Я стояла с бьющимся сердцем, предвкушая встречу с отцом, пытаясь найти в толпе знакомые темные вьющиеся волосы и очки в металлической оправе. Будет ли он очень удивлен, увидев меня? Или рассердится? Учитывая сложность его положения, вряд ли мое появление в Дикой Зоне будет такой уж проблемой.

– Эй, Рейф, ну что, ты его прикончил? – спросил детский голос.

Я повернулась и увидела двух мальчишек, сидевших по другую сторону от прилавка. Низко надвинутые бейсболки не могли полностью скрыть бледно-зеленые пятна вокруг их глаз и на висках, придававшие парням изможденный вид. Еще более пугающе выглядели их глаза с вертикальными зрачками.

Рейф задумчиво нахмурил брови, глядя на них.

– Меня зовут Эндрю Лерер, вспомнил? – сказал один из мальчишек.

– А я Ави, – добавил второй. – Ты еще в прошлом месяце помог нашей бабушке.

– Нет, я пока еще не убил того «дикого», – ровным голосом сказал Рейф, продолжая вглядываться в толпу. – Мак здесь?

– Мы его не видели. – Мальчишки с любопытством оглядели меня.

– Спасибо, – бросила я им на ходу и поспешила за Рейфом, который двинулся прочь от прилавка. – Знаешь, ты мог бы быть и повежливее с… со зверолюдьми.

– Зачем? Чтобы они думали, что мы друзья?

– А что в этом такого страшного?

Он только молча глянул на меня и прислонился к массивной колонне, кивком указав в сторону центральной лестницы. Посередине лестницы в одиночестве, оглядывая толпу, стояла темнокожая женщина средних лет. Грива вьющихся волос, высокие скулы и пышная фигура придавали ей экзотический вид, что было непросто, учитывая, что одета она была самым простецким образом в джинсы и клетчатую рубаху.

– Это здешняя мэр, – прошептал Рейф. – Ее зовут Хаген.

С точки зрения обитателей Запада, повязанный вокруг бедер барный фартук вряд ли подходил мэру, но вид у женщины был самый серьезный.

– Так, народ, – громко сказала она, – давайте сразу перейдем к делу.

В комнате поразительно быстро наступила тишина.

– Вы все знаете о недавней смерти нашего друга и соседа Джареда Сильвы. Я думаю, сейчас, когда у них такое горе, Руби и ее дети могут рассчитывать, что мы все сообща поможем им с работой.

Сидящие вокруг люди и зверолюди согласно закивали. Я продолжала высматривать отца. Казалось бы, он должен был выделяться среди этой толпы, но я нигде его не видела.

В толпе раздался плач, и словно грозовое облако сгустилось над присутствующими. Но Хаген подняла руку, и плачущий голос утих.

– Вы все знаете, как погиб Джаред… – продолжала она.

Я подтолкнула Рейфа:

– Мне кажется, моего отца здесь…

Он приложил палец к губам.

Ну и ладно. Я решила вернуться обратно к прилавкам с едой и поискать там. Может, отец…

– Я должна подтвердить слухи, – сказала Хаген. – У Джареда вырвали сердце.

Я замерла. В норе у шимпакабры Рейф рассказал мне о «диком» – убийце, но тогда я подумала, что он просто решил меня попугать. Сейчас пришлось поверить правде. Что я вообще делаю в таком месте, где у людей вырывают сердце? И как вообще можно вырвать у кого-то сердце?

– А теперь пропала девочка, подросток, – продолжала Хаген. – Это случилось в миле к югу отсюда. Я не хочу, чтобы пропал еще кто-то из наших жителей. Поэтому я решила предложить награду любому, кто покончит с этим убийцей. Награда будет выплачена из средств поселения. К счастью, несколько охотников уже выразили желание попытаться добыть этого «дикого». – Она указала на небольшую группу людей, стоявших в самом дальнем углу. Вид у них был весьма потрепанный. Мне нужно было как можно скорее уносить ноги из Зоны, но я все еще не видела в толпе отца.

Когда люди зашумели, наперебой задавая вопросы, мэр хлопнула в ладоши: