Нелюдь

В первый раз с тех пор, как мы приехали в Чикаго, я почувствовала желание искренне улыбнуться:

– Вообще не должно быть?

– Нет. Ты просто ходячая голова. Иногда даже и этого нет. Если ты не хочешь, чтобы я превратился в типичного придурка, пытающегося залезть тебе под юбку.

– Я готова быть только ходячей головой, – быстро сказала я. – Но, между прочим, один «придурок» уже предложил переспать с ним за то, чтобы отвести меня в Молин.

– Но я тогда не знал, кто ты такая, – он нахмурился. – Слушай, может, не надо говорить про это Маку?

Я кивнула:

– Значит, все, что ты рассказывал Омару и королеве…

Мне хотелось спросить, что из этого было правдой, но внезапно я почувствовала странную уязвимость – и коротенький халат не имел к этому никакого отношения.

– Ты не уверена, что Мак на самом деле рассказывал мне истории про тебя?

На самом деле я была уверена, что рассказывал. Но я не знала, на самом ли деле Рейф думал о себе, как о потерявшемся звереныше, и надеялся, что я найду и спасу его? И то, что он сказал про любовь, – было ли это правдой?

– Да, он рассказывал о тебе. – Рейф смотрел в сторону. – Постоянно.

Он сгреб с постели голубовато-зеленое платье, украшенное перьями, и кинул его мне.

– Это Дромо оставил для тебя, – проворчал охотник и направился в ванную.

Может, даже лучше было не знать, что он чувствовал на самом деле, поскольку я все равно не понимала, что мне делать с этой информацией. Я подняла платье – оно оказалось еще короче, чем банный халат.

Минут через десять раздался тихий стук в дверь, и в комнату, не поднимая глаз, вошла женщина со сплющенными чертами пекинеса. На ней был толстый кожаный ошейник и белый чепчик горничной, сдвинутый на одно ухо.

– Меня зовут Пенни, я пришла, чтобы помочь вам… О, вы уже оделись, – боязливо заметила она. – Платье сидит просто чудесно, Дромо всегда с первого взгляда понимает, что нужно.

Я разгладила платье на груди, где были вышиты два павлина, чьи хвосты струились вниз по подолу мерцающим каскадом из перьев и атласа.

– Садитесь, – сказала Пенни. – Я уложу вам волосы.

Я села на кожаную банкетку, а она устроилась позади меня, уложила волосы в высокую прическу и потом слегка подкрасила мне губы.

– А зеркало здесь есть? – спросила я, чувствуя себя слегка виноватой за этот вопрос. У меня оставалось полтора дня, чтобы добраться до стены, прежде чем патрульные завалят тоннель, а я тут, видите ли, захотела посмотреть на себя в вечернем платье.

Лицо Пенни исказилось от страха. Она едва покачала головой и быстро засеменила из комнаты.

Понятно. Что они тут, в Чикаго, чересчур суеверные все, что ли?

Дромо вошел, не постучав, как раз в ту минуту, как Рейф вышел из ванной. Я много раз видела отца в смокинге и каждый раз поражалась, насколько вечерняя одежда преображала его, превращая в совершенно другого человека. Как выяснилось, надевать смокинг на Рейфа было просто нечестно. С его лицом и худощавой мускулистой фигурой он и так был самым красивым человеком в любом обществе. Но сейчас я просто остолбенела при виде него.

Рейф перевел взгляд с меня на Дромо, пытаясь понять, что мы думаем:

– Ладно-ладно, смейтесь. Я знаю, что выгляжу полным идиотом.

Дромо приподнял одну бровь:

– Вы шутите?

– Неплохо выглядишь, – сказала я охотнику.

– «Неплохо»? – Дромо повернулся ко мне: – Вы тоже шутите?

– А что такого? – Я изобразила полное равнодушие. – Ну, хоть волосы причесал, в кои-то веки.

Волосы Рейфа непослушной вьющейся волной падали ему на плечи.

Рейф насупился:

– Ладно, хватит. Не пойду я никуда в таком виде. – Он принялся было стаскивать смокинг.

– Нет! – хором закричали мы с Дромо.

– Слушай, ты выглядишь просто потрясающе, – добавила я.

Его губы медленно раздвинулись в улыбке:

– Ах, даже потрясающе?

Я погрозила охотнику пальцем:

– Не слишком задавайся. А зеркало здесь где-нибудь есть? – спросила я Дромо, понимая, что после одного-единственного взгляда в зеркало самооценка Рейфа, и так завышенная, взлетит до высоты стены Титан. Но хоть смокинг не снимет.

– В замке запрещено иметь зеркала, – бесстрастно сказал Дромо. – Это приказ короля.

– Он такой страшный? – поинтересовался Рейф.

Дромо прикрыл дверь.

– Вас что, никто не предупредил, как выглядит король? – тихо спросил он.

Мы покачали головами. Его слова встревожили нас.

Дромо разглаживал рукав своего белоснежного пиджака, не поднимая глаз:

– Вы уже встречались с Омаром?

– Что, король такой же страшный, как Капитан Полноса? – Рейф подошел поближе и встал рядом со мной.

– Они оба были на охоте, когда обезумевший «дикий» напал на короля, – Дромо говорил быстро и тихо. – Омар спас королю жизнь, но они оба вернулись в замок сильно израненными. Они не скрывают своих шрамов, но никто в Чикаго никогда не осмелится пристально разглядывать их или что-либо сказать по этому поводу.

– Разумеется, нет, – заверила его я и тут же вспомнила, что спутника моего по праву можно было назвать самым большим грубияном из всех людей, которых я знала. – Мы не станем разглядывать его шрамы или говорить на эту тему, – добавила я, надеясь, что охотник запомнит мои слова. Но его улыбка не добавила мне уверенности.