Нелюдь

– Если бы Запад хотел восстановить контакт с карантинными поселениями, они не послали бы одного-единственного солдата, – голос Омара звучал настолько ядовито, что окружающие гости попятились, словно боясь, что их забрызгает желчью. – Он или беглец, или преступник. В любом случае он нам подойдет.

– Кто нам подойдет, решаем король и я, а не ты.

Губы Омара дрогнули. Он отцепил от пояса ключ и подбросил его в воздух, словно монетку:

– Насколько я помню, королева Махари тоже это говорила. И королева Шармейн тоже думала, что она что-то решает.

Махари и Шармейн – «львицы», запертые в той огромной клетке во дворе. Это были бывшие жены короля!

Теперь нервозность и безумная ревность королевы Синди стали мне понятны. Она сама не знала, сколько времени еще пробудет королевой. Или человеком.

Омар еще раз подбросил ключ, поймал его и повесил обратно на пояс. Это наверняка был ключ от клетки бывших королев. Если бы не синий тест, подтверждающий, что она человек, я легко поверила бы, что нынешняя королева сама на грани помешательства от вируса, – с такой дикой яростью смотрела она на Омара. Надеясь, что эти двое разорвут друг друга на части, я снова повернулась и глянула во двор.

Эверсон больше не смотрел вверх. Он молча встал там, куда указал ему надсмотрщик. Как бы я хотела, чтобы он мог увидеть меня. Мне хотелось, чтобы между нами была хоть какая-то связь. Особенно сейчас, когда он оказался в опасной ситуации. Я хотела, чтобы он знал… Но что? Что за чувство поднималось в моей душе? Страх и беспокойство за него, но к ним примешивалось что-то еще, для чего у меня не было названия. Но, когда надсмотрщики окружили прикованного цепью «дикого», я вдруг подумала: хорошо, что Эверсон не видит меня. Сейчас ему нужно было полностью сосредоточиться на предстоящем поединке, чтобы обезумевший «дикий» не убил его.

Обезумевший узник бросался на надсмотрщиков, дергая цепь и щелкая зубами. Двое из них быстро попятились, а третий поднял ружье и выстрелил в небо. Звук выстрела странно прозвучал в мертвом городе. Потом надсмотрщик отстегнул верхнюю цепь и выпустил «дикого» на свободу.

Глава 27

Надсмотрщик, спустивший «дикого» с цепи, скрылся в замке, с грохотом захлопнув за собой дверь. «Дикий» поднялся на ноги – огромная мохнатая фигура с длинными острыми когтями, которые чуть поблескивали при свете. Я ожидала, что он немедленно бросится на Эверсона, но вместо этого он стянул цепь с проволоки, повернулся и побежал вдоль стены двора. Может, он пытался найти лаз в ограждающей двор сетке? Сверху было хорошо видно, что убежать из двора было невозможно.

Эверсон тоже двинулся вдоль стены замка, но в противоположном направлении. Охранники на крыше повернули прожектор, освещая его фигуру. Мы перешли на другую сторону крыши, чтобы лучше видеть, как он осторожно идет вдоль стены здания. Толпа гостей вокруг кричала и делала ставки. Эверсон дошел до задней стены, но его противника там не оказалось… точнее, это он так думал. В мгновение ока заросли плюща позади него словно бы взорвались – с оглушительным воплем «дикий» бросился на Эверсона, зацепив когтями его руку, но плотная защита спасла его кожу. Эверсон отшатнулся, но противник прыгнул вперед и опрокинул его на землю. Сцепившись, оба покатились по земле. Эверсон с хрустом врезал «дикому» дубинкой по лицу, что позволило ему откатиться в сторону и вскочить на ноги. «Дикий» тоже вскочил и стоял, пригнувшись. Его желтые глаза блестели в лучах света.

– Для «неженки» совсем неплохо, – пробормотал Рейф.

Эверсон бросился на противника, прижал его к стене и поднял руку, словно пытаясь дотянуться до чего-то. Потом он сунул руку прямо в лицо «дикому», и тот инстинктивно вцепился зубами ему в предплечье. Но прокусить толстую мешковину он не мог, а Эверсон тем временем дернул его голову вперед и тут же резко ударил его затылком о стену. Глаза обезумевшего человека широко раскрылись. Ему никак не удавалось разжать челюсти и выпустить руку, а между тем Эверсон раз за разом бил его головой об стену, пока «дикий» не потерял сознание и не обмяк в его руках. Эверсон вырвал рукав из расслабившихся челюстей и вышел под луч прожектора, глядя вверх на крышу дворца.

Гости с воодушевлением захлопали, а кое-кто даже восхищенно свистнул.

– Испытание еще не закончено, Омар, – насмешливо заявила королева.

Омар перегнулся через парапет:

– Испытание закончится, когда эта тварь будет мертва.

Эверсон швырнул дубинку на землю:

– Я не собираюсь убивать лежащего без сознания человека.

– Какого еще человека? – На лице королевы читалось искреннее недоумение.

– Того мохнатого человека, который лежит на земле, – сказал Рейф. – Он человек. Скажем так, в основном – человек. – Королева досадливо глянула на него, но охотник только руками развел. – Вы же сами спросили.

– Прирежь этого «дикого»! – закричал Омар, вытаскивая пистолет. – Или я…

Внезапно «дикий» вскочил и кинулся на Эверсона, сверкнув когтями и зубами.