Нелюдь

В течение следующих полутора часов квантовые пучки и специально синтезированные белки обыскали, сфотографировали и просканировали каждую косточку и каждый орган в его теле. Бледный немолодой медик заинтересовался рубцами в легких и кардиоводителем, потом взял анализ крови, чтобы убедиться, что гость не несет с собой некоего заразного и опасного для принца Севира вируса, и Эйрик уже думал, что осмотр окончен, когда охранник жестом приказал ему расставить ноги – и в следующую секунду Эйрик почувствовал жесткие пальцы медтеха в прямой кишке.

Это был уже не обыск, а точно рассчитанное унижение. Эйрик приказал себе расслабиться – он не знал, на какой порог мышечной активности настроена нейросеть.

Последней проверили полость рта. Ему засунули за щеку белую загогулину, и еще один медик, на этот раз пожилая женщина лет шестидесяти, убедилась, что в зубах его не спрятано самовыдвигающихся резцов или отравленных стрелок для покушения на всеми любимого и обожаемого принца.

Ту одежду, в которой Эйрика доставили с орбиты, давно убрали и, вероятно исследовав на предмет ядов, сожгли в ближайшем инсинераторе. Эйрику принесли чистую белую рубашку, сандалии и штаны.

– Одевайся, – лаконично сказал охранник.

Когда Эйрика снова вывели к лифту, там уже стояли Чеслав и адмирал Иссуф. Лицо командующего Красным флотом пылало. Эйрик вдруг понял, что адмирала подвергли такому же досмотру.

Охранники на пятом уровне были в белых куртках. Охранники на седьмом уровне – в алых. На девятом уровне процедура досмотра повторилась, и через три часа после посадки стража в силовой броне, украшенной личным гербом принца Севира, распахнула перед Эйриком бронзовые двери, покрытые мерцающей пленкой защитного поля.

За дверями начинался коридор со стеклянными экранами и малахитовыми панелями стен.

За коридором был сад. Этот уровень был расположен куда выше, чем раскаленная доска посадочной площадки, и на нем весна была в полном разгаре. Карликовые вишни были усыпаны белыми и розовыми цветами; наскские псевдокактусы вздымали кверху свои алые венчики, похожие на гигантские вазы, и асаисские мхи затянули почву сада в геральдические цвета империи.

Сад впечатлял. Особенно впечатлял гигантский горный водопад, падавший отвесно сверху, из-под солнц и снегов, и разбивавшийся в белое кружево о силовую пленку над головой.

– Я люблю весну, – послышался за спиной Эйрика негромкий, надменно растягивающий гласные голос. – А здесь всегда весна – либо внизу, либо наверху.

Эйрик обернулся.

Принц Севир стоял у куста цветущих азалий. Ноги его были босы, из-под розовой накидки выглядывали мешковатые брюки. Он был рыхл и низок – куда ниже, чем можно было заключить из протокольных съемок, и два помощника за плечами принца были на вершок ниже своего повелителя.

У принца были светлые лысеющие волосы, свалявшиеся на лбу в два рожка, и почти прозрачные глаза на опухшем лице. Голос его был неожиданно визглив – на протокольных съемках и голос был другой.

Эйрик стоял и смотрел на человека, уничтожившего его мир.

Принц окинул маленькими глазками коренастую фигуру Иссуфа. Командующий Красным флотом склонил голову.

– Благодарю вас за внеплановый медицинский осмотр, ваше высочество, – сказал адмирал.

Принц мелкими шажками стал обходить Эйрика. Ногти на его босых ногах были аккуратно подстрижены и выкрашены бледно-лиловым лаком. В полной тишине было слышно, как шоркают пятки о песок дорожки да за силовым полем шуршит водопад.

– Значит, адмирал, – сказал принц, – ты взял в плен самого ван Эрлика. Пирата, который угнал лучший дредноут императора и этим дредноутом разнес базу над Баррой. Это чудо, что барры не восстали.

Смех принца был неожиданно тонок. Пухлая белая рука взяла ван Эрлика под подбородок.

– Что скажешь? – спросил принц Севир.

Эйрик молчал.

– Ваше высочество, – сказал адмирал Иссуф, – я видел новости. В них было объявлено, что над Ярмаркой мой флот вел бой с «Эдемом». Это неправда. «Эдема» там не было. Ван Эрлик сдался без боя. У него был не корабль, а яхта класса «люкс» без гиперотсека. Не думаю, что эта яхта уничтожила базу над Баррой.

Бледные опарыши глаз остановились на адмирале.

– Вы свободны, Иссуф, – сказал принц.

Военный отдал честь и, деревянно шагая, вышел.

– Что скажешь? – повторил Севир.

Эйрик молча смотрел на человека, который уничтожил его мир. Когда-то, пятнадцать лет назад, он мечтал поговорить с этим человеком. Он мечтал прорваться сквозь блокаду и упасть перед ним на колени, и рассказать наследнику империи, что все, что говорят о харитах, – это неправда, что принца Севира обманывают недобросовестные военачальники и лживые царедворцы. Сначала он мечтал раскрыть принцу глаза на ложь. Потом он мечтал убить его. Теперь он не думал ни о том, ни о другом, потому что бесполезно мечтать о невозможном.

Из дверей за спиной принца вышел нестарый еще, высокий человек лет семидесяти. У него были холодные голубые глаза и шаркающая походка инвалида. Было похоже, что у него что-то случилось с коленями.

– Здравствуйте, господин Ашари, – сказал Эйрик.

Миллиардер и принц переглянулись, и Севир сказал: