Нельзя

Окрысившись на него, я все-таки подняла вещи с пола, а затем быстро кинула в спортивный рюкзак купленные недавно специальные босоножки для вальса, короткий белый топ и юбку-клеш того же цвета. Я нарочито делала это при Алистере с целью разозлить его еще сильней. Я пренебрегала всеми нападками с его стороны и просто продолжала заниматься своими делами, и это, разумеется, привлекло еще большее внимание Шеридана. Он запнулся, подошел очень близко, впился внушительной ладонью в мое тонкое запястье. Уже во второй раз за сегодня.

— Что ты задумала? — хмуро спросил он.

Глядя на него снизу вверх, легкомысленно пожала плечами.

— Я поеду к Дино. Мы будем репетировать вальс.

Я думала, мне вновь придется отталкивать Алистера, однако к моему большому удивлению он сам убрался подальше. Отступил назад, отвернулся от меня, но ненадолго.

— Ну конечно, — отметил он язвительно, — кто знает, чем вы еще там вместе занимаетесь…

Я ничего не ответила на его колкость, но Алистер, похоже, решил не останавливаться на этом.

— Или тот учитель? Корса, да? Дарио Корса?

Я на Шеридана не смотрела, стараясь не отвлекаться от приготовлений, но могла поспорить, что его лицо кривилось, пока он говорил.

— Он до тебя домогался? Я видел, как он на тебя смотрел. А, может, ты и сама не против…

Ну уж нет! Алистер, не гнушаясь ничем, переходил всякие границы.

— Хватит! — закричала я не своим голосом и сбросила с туалетного столика, рядом с которым стояла, косметику и прочую мелочь.

С минуту не было слышно нас обоих, а потом Шеридан взбеленился и, едва ли не захлебываясь бешенством, заорал:

— Положи все на место! — И добавил гораздо тише, но не без ярости: — Никуда ты не пойдешь, Джо.

Мне, конечно, хотелось спросить, кем он себя возомнил, однако в тайне я торжествовала: Алистер дико, по-дьявольски ревновал меня.

Он. Меня. Ревновал.

Я обязана была притворяться и, по-моему, блестяще сыграла непослушного подростка, который разбрасывался желчными и насмешливыми фразами. Алистер зашагал к двери, я догоняла его и горячо заявляла, что он слишком много на себя берет и что, пускай не обольщается, ведь слушаться я его не собиралась. Я была довольна тем, как ежесекундно лицо Шеридана принимало все более мрачное выражение.

— И не думай, что ты испугал меня! — крикнула я гораздо громче.

Другого выхода не оставалось: Алистер почти никак не реагировал на мою отчаянную сцену с употреблением крепких словечек. В его адрес. Он развернулся, посмотрел на меня в упор, посмотрел прямо, с вызовом. Я инстинктивно отпрянула. Его губ коснулась легкая усмешка, но впечатляющие глаза цвета пепла остались непроницаемыми. Затем он щелкнул замком, распахнул дверь, бросился к лестнице, но остановился на полпути вниз. Выглянув из комнаты, я заметила рядом с ним маму. Указав пальцем за спину, Алистер строгим голосом поставил перед фактом свою мачеху:

— Твоя дочь доигралась, она на неделю под домашним арестом. — Махнув рукой в сторону моей спальни, Шеридан властно распорядился: — И следи, чтобы она из школы сразу возвращалась домой! Я предупрежу охрану, — сказал он сдержаннее и сбежал по ступеням.

Я выскочила из комнаты, перегнулась через перила и прокричала:

— Мне уже восемнадцать! С этим ты ничего не можешь сделать!

Изображая показное недовольство, я в действительности не чувствовала под собой ног от восторга. Обостренная реакция Алистера подтвердила его слова, сказанные накануне.

Ты себе даже представить не можешь, насколько я твой, Джоселин…

Он не оглянулся. Просто вышел из дома и хлопнул дверью так, что вздрогнула даже моя мать. Я едва ли могла бы противостоять победной улыбке, которая сама растянула губы.

Глава 20

Джоселин

Громила Джонни неотступно стоял на своем. Я уже устала смотреть, как он качал головой и, переглядываясь с другими вышибалами, давал им знаки, понятные лишь в их узком кругу.

— Ваш брат так велел, — в очередной раз коротко сказал Джонни.

Его густые черные волосы, как и всегда, были стянуты в хвост на затылке. Он хоть и был здоровяком, но выглядел при этом очень добрым. Я надеялась, что все же таки смогу с ним договориться. Но в глубине души мне даже нравилось то, как самозабвенно с десяток верзил выполняли указания Алистера.

На шее у меня болтались наушники, из них нечетко доносилась песня Pink. В кармане спортивных брюк лежал телефон, я колебалась: звонить Алистеру или не стоит? Написать ему провокационную смс-ку или не нужно этого делать? Я хотела еще как-нибудь вывести его из равновесия. Если уж ему вздумалось посадить меня под домашний арест, пускай хотя бы сам приезжает почаще. Я не хочу просто скучать в четырех стенах.

— Я хочу просто пробежаться, — взмолилась я, глядя на Джонни, который, в свою очередь, отрешенно глядел куда-то вдаль. — Я что, не могу пробежаться по району? Я же не собираюсь сбегать. Это спортивная тренировка!

Джонни ответил отсутствующим голосом:

— Прошу прощения, синьорина.