Нельзя быть такими

Раис с Ирадой пропели последние слова песни и грациозно поклонились сначала в направлении ложи для особо важных гостей, а затем и в сторону площади, где теснились обычные горожане Курга. В ответ двойняшки получили такой мощный рёв толпы, что хоть сразу объявляй их победителями. Наместник заметно занервничал и потребовал себе вина. Когда он допивал второй бокал, крики начали постепенно стихать и вскоре выступление конкурсантов продолжилось. Но не Ива, не певица от Кристолии, так и не смогли повторить успех двойняшек. Их тоже приветствовали и довольно громко, но всё же не так азартно и продолжительно. Мысленно смирившись с поражением, Адайн с замиранием сердца ждала артистов наместника. Ей очень хотелось поверить в чудесное появление Вита, но весь её богатый жизненный опыт говорил о несбыточности подобного желания. «В любом случае этот человек очень талантлив и заслуживает всеобщего покровительства»: Адайн вынесла мысленный приговор и непроизвольно сжала ладошки возле сильно вздымающейся груди.

– Бум, бум-бум – дерзко загремел большой барабан варваров и на притихшую площадь напали тысячи подкожных мурашек.

Сегодня «убивал» большой барабан лесной варвар, одетый лишь в набедренную повязку и пышный головной убор, состоящий из множества разноцветных перьев. За ним следовала его точная копия, только заметно крупнее и с совершенно немыслимым музыкальным инструментом в мускулистых руках. Около десяти деревянных дудок были закреплены в ряд и смотрелись каким-то сказочным оружием. За ними тащили уже знакомый паланкин, сзади которого грациозно маршировали шестеро музыкантов. Бодренько взобравшись на сцену, носильщики пристроили на груди маленькие барабанчики и самозабвенно застучали по ним своими ладонями. Самый мощный варвар опустил необычный инструмент на пол сцены и присев рядом в позе «лотоса», мощно дунул в сампонью. Ничего подобного Адайн раньше не слышала и близко, необычная музыка сразу захватила в плен, причём добровольный и бесповоротный. Она купалась в красивой мелодии, когда по площади пронёсся вздох удивления. По проложенной солдатами дороге от особняка наместника, шла её внебрачная дочь – Помелла. Правда узнать её можно было с большим трудом из-за совершенно дикой причёски, какой-то аляповатой раскраски лица и сверкающего самоцветами очень короткого платья. Девочка вышагивала с гордо вздёрнутым подбородком, а на юном личике блуждала загадочная улыбка. В руку Адайн вцепилась принцесса и взволнованно затараторила:

– Вот теперь я твёрдо уверена, что Вит жив. Изменить женщину до неузнаваемости одними красками и причёской, может только он.

– Согласна с тобой, поэтому срывание масок отменяется категорически – торопливо прошептала Адайн и вновь сдалась в плен чарующей разум музыке.

Помелла взошла на сцену и лишь тогда стало видно, что она ведёт на поводке, идущего на четвереньках человека. Он старательно изображал из себя покорного раба. Его красивое тело было перечеркнуто множественными шрамами, которые остаются после истязания плетью. Его подвели к паланкину, с которого тут же упал покров и на истерзанную спину раба ступила изящная нога женщины, одетой в платье из тончайшего шёлка. Назвать это одеяние платьем, наверное, отважилась бы только Адайн. Девушка была явно одета, но очертания её стройного тела просматривались так отчётливо, что все мужчины начали уверенно превращаться в детородный орган. Так она ещё и танцевать начала, после чего наместник Беннет аж выронил бокал с вином и торопливо извинился перед дамами. Посреди паланкина торчал железный шест на который ловко вспрыгнула Помелла и закрутилась на нём, каким-то невероятно соблазнительным созданием.

–Ах, ох – восхищённо прошелестело над площадью, но словно боясь спугнуть явившееся к ним чудо, народ тут же снова притих.