Нельзя, но можно. История «АндерСона» в смыслах, рецептах и цифрах

Юля — фанат внешнего вида и вкуса. Ей нужно создать произведение искусства. Поэтому, когда листочек совсем не получается и цветочек все время ломается и нужно отказаться от цветочка и листочка, я прямо за нее переживаю. И она все время в десерты ликер Baileys наливает. Мы ведем с ней беседы: мол, Юля, Baileys — это дороговато. А она говорит: «Зато вкусно!» Это у нас точка напряжения — между Юлиной поэзией и прозой производства. Она настаивает, что нужно обязательно Baileys, а технолог потихоньку там вместо Baileys что-то другое предлагает, потом они друг с другом не разговаривают, потом он все же стучится к ней и говорит: «Ну, вы все-таки попробуйте!» Один раз, другой, и иногда бывает, что она пробует и признает: «Вот честно — никакой разницы», и он: «Я говорил, говорил!» Это хорошие моменты, когда каждый отстаивает свою позицию, а на стыке получаются стоящие вещи.

Еще школьницей на семейной, детской своей кухне Юля придумывала леденцы из сахара и меда, козинаки из геркулеса. От маминого кухонного стола через известные рестораны высокой кухни — Le Duke и Carre Blanc — она шла в «АндерСон».

— А какой был самый первый придуманный вами десерт?

— Я могу вспомнить не первый, — говорит Юля, — а тот, который был для меня самым значимым и ключевым, от которого я сама была в восторге.

Я работала в ресторане «Гусар», он же «1812». Этот ресторан — вообще отдельная история моей жизни. Я его открывала с нуля. Перед открытием потребовалось четыре месяца, чтобы нам утвердили меню. Очень серьезный был подход у людей, вложили в это предприятие очень много денег. Проектом занимался архитектор, который реставрировал Большой театр. Было потрачено чуть ли не пять лет на реконструкцию и отделку здания. Работала серьезная комиссия в составе шести человек: четыре учредителя, я и бренд-шеф-повар. И мне нужно было придумать десерт, который был бы символом заведения. Который бы олицетворял дух ресторана и его название. А что ты придумаешь для «1812»? Мы сделали многосложный шоколадный шар. Туда входил слой мороженого, фуэтин (хрустящее тесто кусочками с шоколадом), желе малины кубиками, мусс шоколадный. Сам шар украшался сусальным золотом. Тарелка декорировалась параллельными спиральками. Все это было на подложке из тончайшего черничного желе. А сверху был воткнут символический двуглавый орел из карамели. Маленький такой орел. Тоже целая история, как мы этого орла делали. У меня сын тогда учился в кадетском корпусе, и у них на фуражках была кокарда — двуглавый орел. Мы кокарду аккуратно сняли, отлили по ней форму из силикона. А еще на тарелке был шоколадный меандр. Знаете, орнамент такой интересный? Он повторял форму лестницы в ресторане. В общем, сложный десерт получился. А ресторан закрылся через два года. Жаль, хотя слишком они подражали «Пушкину», на мой взгляд.

Ресторанный бизнес — один из самых рискованных. Это общеизвестно. Можно пять лет ремонтировать здание и закрыться через два года, если не получилось угадать. С чем? С духом заведения, со вкусами, с идеологией, с меню, с обстановкой. Тем интереснее думать и узнавать о тех ресторанах и кафе, которым удалось угадать.

И поэтому мы должны рассказать вам историю популярнейшего рулета.

— Итак: тирамису больше не будет, — сказала Анастасия Татулова.

— И что происходило дальше?

— Дальше, — говорит Юля Евстигнеева, — сработала импровизация. Есть определенные базовые вещи, которые знает каждый уважающий себя кондитер, если он когда-то где-то учился. А уже на основе этой базы рождается что-то свое. Фисташковый рулет не исключение. Он тоже был рожден из какой-то базы, но были добавлены свои ингредиенты.

— Что это за база? — спрашивали мы. — Давайте объясним читателю. В основе должно быть что-то сладкое, что-то кислое, что-то соленое?

— База — это наука о сочетаниях. Есть такое классическое сочетание, — отвечала Юлия, — ягоды со сливками. Это база. А мы взяли и трансформировали эту классику. Скажем, берем не сливки, а сыр маскарпоне с малиной, еще добавили туда фисташек…

— А можно мы попытаемся описать для каждого из нас, который никогда не сталкивался с сочинением еды, как это происходит? Каждый хоть как-то имел дело с сочетанием вкусов. Вот хоть бутерброд: мы же выбираем, с белым или черным хлебом сделать бутерброд? С сыром или колбасой? С маслом или без масла? А если сыр и колбасу вместе?