Нельзя уйти. Нельзя остаться

Соня предложила согреться, пока заряжается телефон. И то, с какой задумчивостью она искала в кухонных шкафах коробку с чаем, тыкалась во все ящики, в поисках ложек и не могла припомнить, где стоят чайные чашки и сахарница, говорило о том, что она здесь - совершенно посторонний человек. Кухня, конечно, была не маленькая, но такое поведение «хозяйки» породило кучу подозрений, начиная с хронического склероза, на фоне наркомании, и заканчивая арендой квартиры.

Но зачем ей одной снимать большую квартиру? Хотя, что там в голове у неё, разве поймёшь? Да и нужно ли ему понимать?

Глава 7

И опять машина шла юзом, а мысли царапали мозг и не давали покоя, сонно цепляясь за паутину трещин на лобовом стекле. Что было бы, если…

Если после сытного обеда в придорожном кафе они не поленились надеть броники, если водитель гнал быстрее, не боясь скользкого покрытия трассы, если бы у тех двоих оказалась «Сайга», вместо автомата. Если…

Сколько их, этих если. И каждое из них – цена жизни. Жизни, оставшейся там…

Сашка прикрыл лицо ладонью, от ярко бьющего солнечного света. По привычке потянулся другой рукой к тумбочке, но под ней оказалась пустота.

Резко сел и открыл глаза.

Реальность прорвалась сквозь сон и он огляделся, вспоминая, как неожиданно согласился на шутливое предложение Сони остаться на ночь её охранником.

Тащиться в общагу, после продолжительного чаепития и неспешной болтовни, так не хотелось, что он был готов уснуть на коврике у двери. Но Соня вручила комплект постельного и проводила в эту комнату. И сделала это с таким облегчённым выдохом, что можно было поспорить, кому это было важнее. Ему, потому что выспаться в тишине и спокойствии удавалось последний раз три месяца назад, когда он две недели провалялся в больнице, после ранения. Или ей, в голове которой творились непонятные вещи, судя по резким переменам в настроении и странному поведению.

Солнце заливало комнату ярким светом, подчёркивая строгость и аскетичность интерьера, но беспорядок на письменном столе, покрытом тонким слоем пыли, явно говорил о том, что хозяин рабочего кабинета давно здесь не появлялся. Около заполненных литературой стеллажей, занимавших всю стену от окна и до двери, валялись раскрытые книги и небольшая библиотечная лесенка. А кожаное кресло лежало около окна, портьера на котором была наполовину сорвана. Создавалось впечатление, будто кто-то метался по комнате, не понимая, что делает.

Было похоже, что кабинет принадлежал отцу Сони и его болезнь, о которой обмолвился Шелудяков, теперь объясняла многое, но не то, куда подевались остальные домочадцы и почему в сушилке для посуды, стоит лишь один бокал.

Сашка стянул джинсы и футболку со спинки кожаного дивана, на котором провёл ночь, хотел уже откинуть одеяло, но раздался негромкий стук. Дверь приоткрылась и показалось лицо Софьи:

— Ты уже проснулся? Доброе утро!

— Доброе утро.

— Я жду-жду, а ты всё спишь и спишь. Вот и решила заглянуть.

— Я уже встаю и ухожу. Только умоюсь, если можно.

Женская фигурка, в безразмерных штанах и футболке, несмело вошла в комнату, стараясь не смотреть на окружающий беспорядок:

— Нет, я не тороплю. Просто есть ужасно хочется, а одной завтракать скучно. Может, составишь компанию?

— С удовольствием. Но мне бы одеться, для начала.

Он кивнул на вещи, а Соня задержала взгляд на его обнажённом торсе, сильно смутилась и поспешила уйти, ответив на ходу:

— Да, конечно. Тогда я тебя на кухне жду.

Сашка осмотрел себя и хмыкнул, недоумевая.

Судя по той информации, что успела сложиться в его голове, Софье было хорошо за тридцать, хоть и выглядела гораздо моложе. И уж вряд ли была непорочной девицей, чтобы так реагировать на невинное зрелище. Сашка, конечно, не считал себя замухрышным щупликом, но крепкий рельеф мышц воспринимал, как жизненную необходимость, а не эстетическое удовольствие. И уматываясь в спортивном зале охранного предприятия, думал не о том, каким взглядом одарит его та же Аллочка, водя длинным ноготком по кубикам на прессе, а насколько сила удара способна защитить его жизнь и очередной груз. Потому что гопота на трассах расцвела махровым цветом и командировки всё чаще стали превращаться в дрянной боевик. С той лишь разницей, что дубль всегда был один, мордобой оставлял реальные следы и выстрелы велись боевыми. Да и подстреленный герой отправлялся не в гримёрку, а на медицинский стол, без всякой уверенности, что тот окажется в операционной, а не в морге.

Не найдя в своей внешности ничего криминального, кроме небольшого шрама, мужчина оделся и пошёл в ванную, размышляя о том, что женщин понять сложно вообще, а уж Соню и подавно.

Ночью квартира казалась большой, но лишь теперь, умывшись и следуя за дразнящим кофейным ароматом, он понял, на сколько.

Кухня и пять жилых комнат распределились равномерно по обе стороны «Г» образного коридора.

В одной из комнат находился кабинет, где Сашка провёл ночь. Три другие были закрыты, но можно было предположить, что одна из них принадлежала Соне. А последняя оказалась гостиной, с открытым арочным проёмом, из которого струился солнечный свет.