Немецкие крылатые выражения

Публику, когда она хвалит нас, всегда считают компетентным судьей. Но как только она нас порицает – ее признают неспособной говорить о произведениях ума.

Пусть тебя слишком не огорчает незаслуженное порицание; зато ведь и хвалят тебя иной раз ни за что.

Пытаться сделать все сразу – значит ничего не сделать.

Рабский поступок – не всегда поступок раба.

Разве то, что человек может знать, и есть именно то, что он должен знать?

Остротами и причудами следует пользоваться так же осторожно, как и всеми вещами, способными ржаветь.

Отыскивать маленькие недостатки – издавна свойство умов, которые мало или вовсе не возвышались над посредственностью.

Возвышенные умы молчат или же возражают против целого, а великие умы творят сами, никого не осуждая.

Рецензенты имеют право не только говорить людям в глаза, что они дураки, но даже доказывать им это.

Родители, которые замечают, что сын хочет стать поэтом, должны пороть его до тех пор, пока он либо не бросит стихоплетства, либо не станет великим поэтом.

Не следует ложиться спать прежде, чем не скажешь себе, что за день ты чему-то научился. То, что понимаю я под словом «научился», – это стремление раздвинуть границы нашего научного и какого-либо иного полезного знания.

Самая занимательная для нас поверхность на земле – это человеческое лицо.

Там, где умеренность – ошибка, там равнодушие – преступление.

Тот факт, что многие ищут истину и не находят ее, объясняется, вероятно, тем, что пути к истине, подобно дорогам в ногайской степи, ведущим от одного места к другому, столь же широки, как и длинны.

У многих людей сочинение стихов – это болезнь роста ума.

Ум человека можно определить по тщеславности, с которой он учитывает будущее или исход дела.

Скрывая свои недостатки, лучше не станешь; наш авторитет выигрывает от той искренности, с которой мы признаем их.

Следует стремиться увидеть в каждой вещи то, чего еще никто не видел и над чем еще никто не думал.

Слово «трудность» не должно существовать для творческого ума.

Слушатели часто считают себя убежденными там, где их только заговорили.

С остроумием дело обстоит, как с музыкой: чем больше ее слушаешь, тем более тонких созвучий желаешь.

Учить разуму и быть разумным – совсем разные вещи.

Характер человека никогда нельзя понять вернее, чем по той шутке, на которую он обижается.

«Хороший тон» находится октавой ниже.

Человек любит общество, будь это даже общество одиноко горящей свечки.