Немецкие предприниматели в Москве. Воспоминания

В 60‐е годы Мейер и Боршар ликвидировали свою старую фирму. Мейер вернулся в Дрезден, где приобрел роскошную виллу с парком, а Луи Боршар купил дом в Баден-Бадене, где и скончался в 1899 году. В августе 1869 года на пути в Бремен мы с родителями остановились на восемь дней в Дрездене, и отец, взяв меня с собой, нанес визит старику Мейеру, который показал отцу свою превосходную картинную галерею; как раз тогда он приобрел в Париже знаменитую картину Мейссонье «Наполеон со своей гвардией в 1814 году». Позднее это полотно было продано в Америку, а затем Шошар693, владелец «Бон марше»694, выкупил его за миллион франков и подарил Лувру695. То есть я видел картину в 1869‐м и недавно в Лувре в 1925 году!

Сыновей у Мейера было много, но, к сожалению, все они страдали чахоткой и рано умерли. Внукам его лет 20 назад саксонский король пожаловал дворянство. Самый старший внук, Луи фон Мейер, – мой давний закадычный друг, 25 лет он прожил в Париже; второй внук, Адольф фон Мейер, долго пробыл в Америке, в настоящее время он также там как редактор американского модного журнала «Харперс базар».

Миллионы старика Мейера, однако, мало-помалу, особенно во время войны и нынешней инфляции в Германии, растаяли, и избалованные внуки вынуждены вести скромную жизнь.

Папаша Дервиз оставил после себя очень крупное по тем временам состояние в 27 миллионов рублей; скончался он от удара в 1881 году и похоронен в Москве. Последние годы он провел в Лугано и в Ницце, где построил себе роскошные виллы. Особенно в Лугано, там он даже построил театр и содержал собственный оркестр с певцами и певицами. Несмотря на внешнюю уродливость, он был большой донжуан, но богатство позволяло ему подобную роскошь. Когда Дервиз умер, оба его сына, Сергей Павлович и Павел Павлович696, были еще молоды. Пост министра финансов занимал в ту пору С. Ю. Витте, частным железным дорогам приходилось туго, и Витте поставил их перед выбором – либо по истечении срока концессии передать дороги правительству, либо продолжать строительство железных дорог в направлениях, которые вообще не имели шансов работать с прибылью. Так, братьям пришлось продолжить линию Москва – Рязань – Козлов до Уральска. Строительство потребовало огромных денег, а впоследствии ввиду недостатка товарных перевозок поглощало крупные прибыли от участка Москва – Рязань. То же самое Витте проделал с линией Москва – Ярославль697, где он вынудил Мамонтова698, директора и главного акционера этой дороги, с огромными затратами проложить через северные болота ненужную линию Ярославль – Вологда – Архангельск. Результат – резкое падение акций Московско-Ярославской железной дороги (курс упал с 1000 рублей до 500 и еще ниже), банкротство железной дороги и Мамонтова и приобретение акций правительством по цене около 450 рублей.

Перед тем А. Ротштейн по желанию Витте принял в заклад от Мамонтова несколько тысяч акций этой железной дороги по цене 600 рублей за акцию. Можете представить себе скандал, разразившийся тогда в нашем банке, потери которого составили несколько миллионов.

Этот случай доставил мне тогда массу неприятностей. Мамонтов, с которым мы в банке много работали сообща, несколько раз просил меня взять его акции под заклад, но, поскольку мне была известна ситуация, возникшая из‐за расширения новой линии до Архангельска, и акции на бирже уже сильно падали, я каждый раз отклонял его предложение. Эти акции по довольно высокой цене принял в заклад банк Общества взаимного кредита, где директором был Вишняков699, и Вишняков потребовал от Мамонтова доплаты или в противном случае грозился отдать его под суд! Ротштейн в это время находился на летнем отдыхе на своей вилле в Ишле. В одно прекрасное утро я получаю от Ротштейна из Ишля телеграмму: надо выкупить у Взаимного кредита столько-то и столько-то тысяч принадлежащих Мамонтову акций Московско-Ярославской дороги, по 600 рублей за акцию. Биржевые котировки уже упали до 500 рублей. Я тотчас телеграфировал в Ишль: видимо, ошибка, биржевая котировка 500. И получаю вторую депешу: «Выполняйте приказ, подробности письмом. Ротштейн».

Когда случился крах, я встречал Ротштейна на автомобиле на Николаевском вокзале в Москве. В автомобиле я сказал Ротштейну: «Ну, что теперь скажете?» Ротштейн, который никогда не падал духом, рассмеялся: «Дорогой Ценкер, я все делаю en grand700, даже если делаю глупость, она колоссальна!»

Ротштейн рассказал мне, как обстояло дело: Витте попросил Ротштейна выручить Мамонтова и обещал, что Министерство финансов покроет возможные убытки. В итоге банк потерял пять миллионов рублей, а Министерство финансов не заплатило ни копейки!

Но вернемся к Дервизу: его сыновья потеряли значительную часть своего большого состояния, затем управляющий их финансами, петербургский директор банка, сделал обоих участниками разных сомнительных предприятий, а война и революция разорили их окончательно. Сейчас старший сын очень скромно живет в Каннах, виллы в Лугано и в Ницце он продал, жена его701 открыла в Каннах швейное ателье.