Немецкие предприниматели в Москве. Воспоминания

Записывая все эти воспоминания, неловко то и дело упоминать и наше семейство, но ничего не поделаешь, иначе я бы и не знал столько подробностей. Ведь многое известно мне по рассказам покойной матушки и родственников старшего поколения. Людвиг Кноп родился в 1821 году, как и мой батюшка, а также Луи Боршар, Генри Марк, Кинен и др. И в Москву они приехали приблизительно в одно время, в конце 30‐х – начале 40‐х годов минувшего века, а поскольку в ту пору иностранная колония, особенно немецкая, была еще не столь многочисленна, как позднее, в наше время, само собою понятно, что все эти молодые люди стали московской jeunesse dorée734. Ведь образованием и стилем жизни они намного превосходили уровень тогдашнего поколения российского купечества – дворян мы в расчет не берем – и составляли совершенно особенную группу молодежи, которую привечали повсюду, в том числе и у русских, в особенности у дам. Мой батюшка и Генри Марк были, например, членами московского Английского клуба735, что в то время являло собою большое исключение, – Английский клуб был собранием сугубо аристократическим, как о том можно прочитать в «Войне и мире» Льва Толстого736. Мой батюшка был даже старостой в Английском клубе и некоторое время начальствовал над кухней! Русских купцов никогда в члены клуба не принимали и только спустя много лет от этого правила отступили. С годами клуб все более и более демократизировался, и уже в мое время – я тоже удостоился чести стать его членом – туда принимали кого угодно. Вот так с течением времени все меняется!

Кроме того, папá был гессен-дармштадтским консулом – разумеется, до 1866 года737, – имел гессен-дармштадтский орден, и как консула его приглашали на все тогдашние торжества к генерал-губернатору графу Закревскому738, к князю Голицыну739, к московскому городскому голове князю Щербатову740 и др.

Такое положение в обществе имело свои плюсы, поскольку супруга императора Александра II, императрица Мария Феодоровна, была урожденной принцессой Гессен-Дармштадтской.

Мой тесть Луи Боршар был австрийским консулом; каким образом он получил этот пост, я не знаю, ведь он был уроженцем Мекленбурга. Однако профессиональных консулов в те времена не было вовсе или же если были, то в очень малом числе. Вот и меня при всей моей скромности назначили в 1882 году бельгийским вице-консулом, через три года я стал бельгийским консулом и занимал эту должность в течение 28 лет. Все коммерческие отчеты, ведение реестров и проч. лежали на моих плечах; дипломатический генеральный консул г-н Луи ван Схерпензеел-Тим741 отвечал за дипломатические вопросы и представительство. Мы очень сдружились, и двери моего дома были всегда радушно открыты для всех консулов. Мы имели возможность познакомиться с чрезвычайно обаятельными и образованными господами. В особенности разные австрийско-венгерские господа полагали наш дом своего рода родной австрийской семьей: г-н фон Буриан (впоследствии министр)742, который занимал пост генерального консула в 1882–1884 годах, как раз во время коронации Александра III, его вице-консул – г-н де Споонер743, затем барон Циканн744, впоследствии австрийский посланник в Китае, г-н фон Фельнер, барон Хенинг и др.

Из немцев у нас бывали консул Бартельс745 со своей высокообразованной супругой, гречанкой, затем барон Ганс-Пауль фон Гумбольдт-Дахрёден746 с женой и детьми. Дочери были ровесницами и близкими подругами нашей старшей дочери Ольги747, очаровательные люди. Затем – г-н Кольхаас748, а перед самой войной – консул Хаусшильд749. Из французов мы близко знали графа де Кергарадека, Эдмона де Лагрене (его мать была русской княжной), де Фреш-Вейе750 и др. С англичанами мы общались меньше: мистер Медхерст751 и др.

По случаю коронации императора Николая II представителем бельгийского короля Леопольда II752 в Москву прибыл его племянник (престолонаследник принц Альберт Бельгийский, нынешний король)753. Мне он дал частную аудиенцию и от имени дяди-короля вручил орден Леопольда.

Позднее я получил медаль в честь сорокалетия правления короля Леопольда II, Крест за заслуги за 25-летнюю консульскую службу и, наконец, Офицерский крест ордена Леопольда и титул Consul à vie754. Такова моя скромная дипломатическая карьера в Москве.

Многих, многих из этих любезных и милых людей давным-давно нет среди живых, и я храню о них всех добрую память!