Неминуемая страсть

Кроме того, это был родной дом Тери. Теплота в ее голосе и улыбка на лице, когда она говорила о нем, явно свидетельствовали, как дорог он ей был. Терстон и понятия не имел об этом. Он посчитал, что после продажи ранчо она покинула дом без оглядки. В действительности потеря дома жила в ней болью, которую Тери не позволяла себе проявить.

У Терстона тоже была новость, которой он еще не успел поделиться с женой в сумбуре последних дней. Она заключалась в том, что он вложил средства в семейную компанию Бейна по управлению земельными ресурсами и их коннозаводческий бизнес, которые завершили финансовый год со значительной прибылью. И это сказалось на доходах Терстона как держателя акций. Этой суммы было достаточно, чтобы не только возместить потраченные Тери деньги из фонда образования их детей, но и начать свой собственный бизнес. Терстон уже представлял себе, как вместе с родственниками Бейна он займется коннозаводческим бизнесом, как это сделал Куп.

Будучи владельцами крупных ранчо, Вайпер и Куп наняли людей, которые вели дела в их отсутствие. Терстон может сделать то же самое.

– Что скажешь? – спросила Тери, когда они несколько часов спустя вернулись в отель.

Сомкнув пальцы на ее запястьях, он притянул жену к себе.

– Ты хочешь услышать правдивый ответ?

Тери провела рукой по волосам и вздохнула:

– Просто скажи честно, как оно есть, Терстон.

– Я всегда честен с тобой.

Немного помолчав, Терстон усадил ее рядом с собой на диван.

– Ты сделала очень хорошее дело для нашей семьи, детка. Да, возможно, твой личный интерес в выкупе ранчо сыграл свою роль, но все равно ты учитывала и семейные потребности.

Он поймал взгляд Тери и удержал его.

– Я вижу огромный экономический потенциал в этом ранчо и возможность приумножить наши доходы, что обеспечит будущее наших детей. Это как раз то, что меня постоянно заботило и мотивировало много работать. Поэтому я так болезненно реагировал на траты, которые случались в мое отсутствие. Я увидел процветающее ранчо, которое мы сможем сделать еще более прибыльным на благо наших детей. Уверен, что одна из девчонок, а может быть, и все четверо захотят продолжить твое дело. – Терстон снова взял руки Тери в свои. – Эта неделя, которую мы с тобой по воле случая провели вдвоем, открыла мне глаза на очень многое.

Тери вопросительно подняла брови:

– На что же?

– На то, какой я все‑таки счастливчик. Ведь ты спасла мне жизнь в этой шахте. Я и не предполагал, что под кормушками для лошадей могут храниться веревки. Мне в голову не приходило, что детей следует научить подавать какие‑то знаки, если они окажутся в опасности. Ты проявила себя такой сообразительной, ловкой, жертвенной, Тери. Я признаю также, что ты никогда не приобретала в мое отсутствие того, что не принесло бы пользы семье. Ты считаешь, что я не доверяю твоим суждениям, не соглашаюсь с твоими решениями семейных вопросов, но это не так, и я намерен доказать тебе это.

Помолчав, Терстон добавил:

– Однако это не значит, что я не буду задавать тебе никаких вопросов, как прежде. Вопросы будут возникать, Тери. Это нормально, это жизнь. Но когда я их стану задавать, воспринимай их, пожалуйста, как стремление что‑то прояснить для себя, а не поставить под сомнение твои поступки.

Тери кивнула:

– Согласна. Спасибо, Терстон.

– Нет, это я должен благодарить тебя. Ты моя жена, мой партнер во всем, моя родственная душа, мать моих детей. Я очень люблю тебя, милая. Никогда этого не забывай. И хотя я безумно испугался в том кафе, все равно оценил твое мужество и смелость. Ты сильная духом и решительная в сложных обстоятельствах женщина, Тери Макрой. Я горжусь тем, что мне посчастливилось быть твоим мужем.

– О, Терстон! – Тери потянулась к нему и провела ладонью по его лицу.

Он крепко обнял ее и посадил к себе на колени.

– И вот что мне надо еще сказать тебе. Я хочу еще одного ребенка. Как и ты, я не осознавал, как сильно этого желаю, пока не узнал о сыне, которого мы потеряли. Не имеет значения, кто появится на свет – девочка или мальчик. Просто я хочу вновь стать отцом.

– О, дорогой! Я тоже хочу этого. Но как насчет твоих сомнений по этому поводу?

– Больше никаких сомнений. Я верю в тебя и знаю, что ты сделаешь все возможное для каждого из наших детей.

– Благодарю тебя, Терстон.

Он подумывал об увольнении из армии еще через несколько лет. Но теперь, когда у них появилось собственное ранчо, требующее внимания и хозяйственных хлопот, это решение, видимо, придется пересмотреть. Они с Тери должны управлять ранчо и растить здесь своих детей вместе.

– Ты не представляешь себе, как я счастлива сейчас, Терстон. Хотя я и не сказала тебе, но я постоянно винила себя в потере ребенка.

– Почему?

– Потому, что выкидыш случился через два дня после того, как я вернулась из Террелла, где оформляла сделку. Мне казалось, что перелет как‑то сказался на мне, хотя доктор убеждает меня, что это не так.

– Тери, ты должна верить ему, а не есть себя поедом. Я тебя не виню.

– Не винишь?

– Не виню. И тебе следует выбросить подобные мысли из головы.