Немного об уважении (СИ)

— Глобально? Тем, что у меня есть глаза, уши и собственное мнение, отличное от её. Локально: своим переводом в Тибидохс. Все наши предки заканчивали Скаредо. Наши предки, Лигул подери, построили Скаредо, — уточнила она, одновременно с силой придавливая клавишу «ля».

— Да, я слышал что-то такое… — задумчиво протянул ЛеГро за её спиной.

— А ты всегда добиваешься того, чего хочешь, да? — усмехнулся он и, едва заметно качнув головой, риторически восхитился: — И как тебя, потомственную ведьму, занесло в светлые маги!..

— Вопрос, который моя мать задаёт себе перед сном каждую ночь, — саркастично фыркнула Софья, поднимаясь. У неё пропало настроение откровенничать.

Выйдя из-за скамейки, она наконец встала к магу лицом, подошла.

— Ты снова встал мне поперек дороги, Гроттер? Сделай одолжение и сдвинься с прохода в любую сторону!

— Красивое платье.

— Гроттер…

— Меня зовут Леопольд. Для тебя, принцесса — Лео! — с любезной улыбкой напомнил он, отступая назад и приглашающим жестом руки пропуская ведьму мимо.

Но когда Сорокина оказалась за порогом и уже оптимистично посчитала разговор оконченным, он снова открыл рот.

— Я тоже музицирую. Мой контрабас ведь не только для полётов предназначен — ты знаешь? — осведомился Леопольд деланно-небрежным тоном.

Софья поправила длинную деревянную шпильку, собирающую на затылке её волосы, и ехидно обернулась.

— Знаю… как и половина мира, которой ты об этом уже растрезвонил!

— Да, но половине мира я ещё не предлагал попробовать на нём сыграть. Хочешь, научу? — улыбнувшись, быстро спросил маг.

Ведьма хмыкнула и покачала головой.

— Серьезно? — состроив жалостливую гримасу на лице, осведомилась Софья. — Теперь ты хочешь подцепить меня на «о-о, давай я научу тебя играть на моём инструменте»? Мне не нравятся струнные!

Леопольд как будто даже обиделся.

— Контрабас не приманка для девчонок — контрабас мой лучший друг. А всех подряд я со своими друзьями не знакомлю — просто, чтоб ты знала, хотя я уже передумал, — буркнул он и, сунув руки в карманы, угрюмо пошёл в другую сторону от музыкальной комнаты. Может, понадеялся, что ведьма его окликнет.

Она не окликнула.

***

Через пару недель после разговора в музыкальной комнате Софья возвращалась из Запретной Рощи, где Тарарах проводил очередной урок на природе — даром, что половина класса занималась в магпункте снятием скарабейного сглаза после предшествовавшего ему урока Зубодерихи, а ещё трое человек, включая «легендарного» ЛеГро, были официально освобождены от занятия в угоду дополнительной тренировке перед завтрашним матчем с карпатскими гномами, вся выручка от которого с «прилётных» зрителей должна была пойти на нужды фронта. А в случае выигрыша школьной команды — удвоится за счет команды соперника.

У кромки драконбольного поля гнездилась, что-то щебеча и ахая, не то что стайка — целый перелётный клин девушек, что было хорошо видно сквозь распахнутые ворота стадиона, мимо которых проходила Софья. Сорокина относилась к драконболу равнодушно, а иногда даже негативно, но из чистого любопытства (и на что все уставились?) тоже свернула посмотреть.

«Воздушная» часть тренировки к этому времени уже кончилась: джинны-драконюхи запирали за Гоярыном ангар, а все игроки уже спустились на поле и теперь, встав широким кругом, отрабатывали напоследок заговоренный пас. Мячи швыряли друг другу абсолютно бессистемно, без жалости и предупреждения — из-за чего было много ругани, криков и беготни по полю от неудачно разгаданных мячей, которые пускались за игроками вдогонку.

Зрелище само по себе было забавным, но едва Софья протиснулась к кромке поля, ей стал понятен повышенный ажиотаж среди зрительниц. Многие члены команды, разгорячившись, поскидывали плотные драконбольные куртки. Леопольд Гроттер не стал ограничиваться полумерами и решил, что ни водолазка, ни даже майка ему в ближайшее время также не понадобятся.

Софья громко фыркнула.

— Потрясающе!

— И не говори! — совершенно с противоположной интонацией, не отрывая глаз от поля, вздохнула сбоку Мила Медякова, Софьина соседка по комнате. — И откуда у него только такой пресс в пятнадцать лет!.. Ах, а руки… Ну ты глянь!

Софья фыркнула снова словно кошка, которой в нос попала вода.

— Интересно, он в курсе, что сейчас март, а не май? — ехидно осведомилась она.

Ей ожидаемо никто не ответил. Мила, откинув мышиного цвета косичку за спину, оперлась о низкий бортик, ограждающий поле.

— Не понимаю я тебя, Софочка. Как тебе в принципе могут не нравиться сто семьдесят восемь сантиметров вот этого всего? — смазанным жестом ладони махнув на поле, протянула она.

Софья тоже облокотилась на ограду и подперла щеку рукой.

— Не могут, — признала она. — Но дело-то не в том, нравятся мне сто семьдесят восемь сантиметров «этого всего», или нет, а в том, что сто семьдесят восемь сантиметров «этого всего» я ни капли не уважаю. Ваш великий ЛеГро — просто напыщенный индюк!