Немного света твоего

— Это то же самое! — с досадой отмахнулся «Карлсон». — Почему они не подключили СМИ?

— Может быть, чтобы не сеять панику, — робко предположил телеведущий.

— Чтобы не расписываться в собственном бессилии и бездействии! Если бы фото той, другой девочки, засветилось на телевидении, у неё было бы больше шансов спастись! Может, свидетели бы откликнулись и вывели на маньяка. Но шанс упущен. Сколько она прожила?

— Десять дней, — Аркадий напрягся. Ему не нравился этот разговор. Он слишком хорошо знал Климова и уже понял, к чему тот клонит. Но нет, он не пойдёт у него на поводу. Это слишком рискованно!

— Так долго? Вот видишь! Времени у них было предостаточно, а девочка умерла. Нельзя позволить, чтобы история повторилась. — вкрадчиво убеждал Климов, этим мастерством он владел в совершенстве. — Нужно рассказать всё с телеэкрана и показать фотографии Нины.

— Я показывал в рекламе бегущей строкой, — раздражённо отмахнулся Аркадий. — И вознаграждение за любую информацию предложил. И в нескольких газетах её снимки опубликованы. Пока ничего. Никто не звонит.

— И не позвонит. Ты наш менталитет не знаешь? Если пропал подросток, все сразу думают, что он просто сбежал из дома в знак протеста. Переходный возраст, мол, виноват. Надо рассказать всё, тогда народ активизируется. Давай, сделаем это завтра же! Медлить нельзя. Только узнай подробности похищения первой девочки.

— Нет! — резко запротестовал Файль, представив подобную перспективу. — Думаешь, я не понял, чего ты добиваешься?! Плевать тебе на Нину, рейтинг хочешь за её счёт подстегнуть! Да он убьёт её, как только передача выйдет!

Взгляд Николая Дмитриевича стал холодным и осуждающим.

— Разумеется, меня интересует рейтинг, особенно после того, что ты сегодня устроил, — сухо процедил он. — Да, передача получится интересной. Сам знаешь, что такое эксклюзив — маньяк ещё нигде не засветился. Мы будем первыми. Ты — будешь! Заодно объясним сегодняшний провал переживаниями за жизнь дочери.

— Плевать мне на провал, ясно! — Файль едва сдерживался, яростно сжимая и разжимая кулаки, — я не собираюсь плясать под твою дудку и рисковать Ниной!

— Сам-то понял, что сказал, — невесело усмехнулся начальник, на этот раз не обидевшись. — Бездействуя, ты рискуешь гораздо больше. Помнишь случай с Мартой Липской? Её тоже похитили, а мы обратились к телезрителям в поисках свидетелей и спасли девушку. Всегда найдётся кто-то, кто видел больше других. Полиции они могут и не признаться, а вот тебе…

— Это был совсем другой случай, — злость угасала, как костёр от ведра холодной воды. В голос Аркадия просочилась неуверенность.

— Они все другие, пока дело не касается лично тебя. — Николай Дмитриевич устало поднялся, завершая неприятный разговор. — Впрочем, решать тебе. Подумай, взвесь шансы, но не забывай, что счёт идёт на…

— Да, помню я! Помню! — с отчаянием вскрикнул Аркадий и, резко сорвавшись с места, почти бегом покинул гримёрную.

Климов проводил его внимательным цепким взглядом. В глубине души он не сомневался — Файль согласится. Скоро. Очень скоро. Неизвестность и отчаяние — те ещё советчики, они и приведут его обратно. Смиренного, покорного, готового озвучить в «Подноготной» всё, что потребуется. Спасёт это Нину или нет, он не знал, но в том, что передача взорвёт эфир — не сомневался.

* * *

Ночью погода резко испортилась. Утро выдалось пасмурным и холодным. Накрапывал мелкий дождь, когда Громов добрался до нужного места. Он, наконец, получил распечатку звонков и копии последних входящих и исходящих сообщений с телефона Нины Файль. Симку отследить не удалось. Наверное, преступник от неё избавился.

Текст той самой роковой эсэмэски содержал минимум информации:

«Привет! Получил твои сообщения. А ты симпатичная, давай встретимся. Только никому не рассказывай, я с малолетками обычно не тусуюсь. Это будет наш секрет. Приходи сегодня в 11–30 в парк за школой. Третья скамейка справа от поющего фонтана. Марк».

Собственно, в этот парк Денис и приехал. Здесь уже работали оперативники: опрашивали прохожих и отдыхающих, показывая фото Нины — вдруг кто-то видел её в день похищения? Номер, с которого отправили послание тоже сейчас проверяли, но Громов не слишком надеялся на положительный результат. Скорее всего — пустышка. Нужно быть совсем чокнутым, чтобы так подставляться.

Следователь неторопливо направился в сторону упомянутого фонтана. «Поющим» он становился по вечерам, а сейчас ничем не отличался от прочих. На лавочке, где некто назначил Нине свидание от имени обожаемого ею Марка, миловалась влюблённая парочка. Громов, презирающий подобные, демонстративно выставляемые напоказ телячьи нежности, брезгливо поморщился и внимательно осмотрелся по сторонам.