Немного света твоего

Парк небольшой, но безлюдным он не бывает. Особенно днём. Просто так похитить здесь четырнадцатилетнюю девочку не получится. Есть только один способ не привлекать внимание — обмануть, убедить, втереться в доверие так, чтобы она пошла за похитителем по доброй воле. Но как ему это удалось? Нина ведь не детсадовский несмышлёныш, знает, чем грозят прогулки с незнакомцами. Не может не знать — отец уверял, что не однократно инструктировал дочь на этот счёт. Или похититель был ей знаком? Похоже, Марка найти всё же придётся.

Громов уже собирался отправиться в школу, когда его позвал один из оперов — капитан Сазонов. Он стоял рядом с оживлённо жестикулирующей пожилой дамой и выглядел весьма заинтересованным. Неужели свидетель? Денис не спешил радоваться. За всё время его работы в органах толковые свидетели, реально оказавшие помощь следствию, встречались очень редко.

Женщина, представившаяся Екатериной Борисовной, к ним, увы, не относилась. Да, она узнала Нину по фото и даже вспомнила, как та общалась здесь, в парке, с мужчиной. Но какого он был возраста, внешности или хотя бы роста — точно сказать не могла.

— Я с двумя маленькими внуками была. А они такие шалуны — только успевай догонять. Некогда было по сторонам глазеть, — объяснила она слегка сконфужено, заметив какими разочарованными взглядами обменялись следователь и полицейский. — Вроде бы среднего роста. В длинной чёрной рубашке, джинсах и большой кепке, я его только со спины видела.

— Жаль, — Громов не скрывал раздражения. — А вам не показалось, что они встретились впервые? Или, напротив, были знакомы?

Екатерина Борисовна ненадолго задумалась, вспоминая.

— Не знаю. Наверное, были знакомы. Девочка спокойно с ним пошла куда-то, причём, в хорошем настроении. Я ещё тогда, помню, подумала, какая красивая у неё улыбка — словно солнышко из-за туч выглянуло.

— А куда именно они пошли, не видели? — заинтересовался Сазонов.

— Нет. Но до этого он показывал ей что-то в направлении супермаркета, возможно туда. Извините, больше ничем помочь не могу.

Громов пригляделся. Действительно, с этого места хорошо просматривался большой супермаркет и прилегающая к нему парковка. Если мужчина был Нине знаком, понятно почему она пошла с ним добровольно, а если нет? Что такого она должна была там разглядеть, чтобы довериться ему, забыв об осторожности?

— Тут на перекрёстке, возможно, камера есть, — предположил опер. — Нужно в ГИБДД уточнить.

— И на входе в магазин тоже должна быть, — задумчиво кивнул капитан. — Пойду, выясню. А вы продолжайте общение с народом. Вдруг кто-то ещё видел что-нибудь полезное.

* * *

Камера в супермаркете действительно имелась. Предъявлять записи администратор упорно отказывался. Пришлось намекнуть, что ему не составит труда организовать внеплановую проверку санэпидзора и прокуратуры. Это подействовало. Денису показали интересующее видео. Камера не охватывала парковку полностью. Но частично в кадр всё же попал стоящий в отдалении BMW шоколадного цвета. Именно в него 10 сентября в 11–25 сели Нина Файль и неизвестный мужчина в мешковатой рубашке, не позволяющей определить комплекцию, надвинутой на глаза серой кепке и солнечных очках, закрывающих половину лица. Выглядел он более чем подозрительно, но девочка, садясь в машину, улыбалась своему похитителю, явно не ожидая от предстоящей поездки ничего дурного.

Вторая попытка добраться до школы, где училась Нина, предпринятая Громовым уже после обеда в среднестатистическом кафе (не всё же время в дорогих ресторанах угощаться), тоже не увенчалась успехом. Пришлось срочно вернуться в отдел — Аркадий Файл принёс запись второго дня, проведённого его дочерью в неволе.

Выглядел телеведущий не столько испуганным, сколько растерянным и сбитым с толку.

— Что происходит? Он целый день говорил ей жестокие, глупые, бессмысленные вещи! Сказал, что мы отказались платить выкуп! Но ведь это неправда! Чего он добивается?! Что будет дальше?

Значит, схема не поменялась. Денис со вздохом запустил просмотр с диска.

— Скорее всего, то же самое. Физического воздействия он оказывать не будет. Только гадости говорить — давить морально.

— А что потом? — Файль всё ещё не понимал, что происходит.

— Ложь! Я вам не верю! — заполнил образовавшуюся паузу возмущённый возглас Нины. На мониторе появилась уже знакомая комната и раскрасневшаяся от переполнявших её эмоций светловолосая девочка. — Вы врёте! Папа отдаст за меня любые деньги!

— Видимо, он решил сэкономить, а заодно избавиться от одной маленькой зануды и транжиры, — убеждал пустой электронный голос. — Теперь они с твоей мачехой вздохнут с облегчением и будут жить в своё удовольствие. Возможно, у них даже родится общий ребёнок.

— Ваша супруга — не родная мать Нины? — уточнил Громов.

— Да. Лариса — моя вторая жена, — неохотно признался Аркадий и горячо возразил. — Но она любит её, как родную! Нина это знает!

Громов невесело усмехнулся. Знает. Теоретически. Дочь Ремезовых, вон, тоже знала…