Немного света твоего

— Ой, простите, пожалуйста, Денис Владиленович! Я просто с шести часов дома обхожу и забыла о времени, — затараторила она, похоже, нисколько не смущённая холодным приёмом. — А у вас свет горел, вот и решила зайти. Вам котёнок не нужен?

Громов только сейчас заметил, что у соседки в руках плетёная корзина. На самом дне, свернувшись пушистыми клубками, мирно посапывали два представителя семейства кошачьих. Следователь брезгливо поморщился, отступил назад, и угрожающе поинтересовался:

— Я похож на человека, которому нужны эти блохастые уродцы? Почему ты притащила их именно мне?

— Не только вам, я же говорю — с шести часов ближайшие дома обхожу. Четверых уже пристроила. Всем одиноким жильцам предлагаю. Приятно ведь, когда тебя дома ждёт живое существо, — девчонка продолжала улыбаться и болтать без остановки. — А вот этот, посмотрите, трёхцветный. Такие, говорят, счастье приносят!

— Блох они приносят и заразу всякую!

— Наверное, у вас просто никогда не было кошки, — снисходительно возразила мелкая нахалка. — Они же такие милые и ласковые!

Денис мог бы просто захлопнуть дверь перед этим вздёрнутым, усыпанным мелкими веснушками носом, но кто знает, под каким предлогом она явится в следующий раз? Надо бы объяснить подоходчивей, что маленьким девочкам и котятам от него следует держаться подальше.

— Кошки не было, зато у меня была собака, — вкрадчиво начал он. — По глупости в детстве попросил на день рождения. Отец купил с условием, что кормить псину я должен сам. Всем остальным это делать категорически запрещалось. Угадай, сколько она прожила? Десять дней.

— Почему? — побледнев, уточнила рыжая.

— Видишь ли, мне было лень тратить время на всякую ерунду. Так что собака просто сдохла от голода. Теперь ты, надеюсь, всё поняла? — сурово уточнил капитан, стараясь выглядеть, как можно строже.

— Да, поняла. Домашних питомцев я вам больше предлагать не буду, — грустно кивнула «Зажигалка» и посмотрела на него не со страхом и отвращением, как предполагалось, а с… жалостью, словно Громов сам был брошенным бездомным котёнком.

— Чёрт знает, что! — ворчал взвинченный капитан, возвращаясь к прерванному занятию.

Он громко выругался, увидев, что забыл остановить запись. Придётся перематывать обратно.

— Что вы делаете? Что вы делаете со мной?! — лился из динамиков дрожащий, пропитанный слезами и глухим отчаянием, голос Ульяны Ремезовой.

Денис взялся за мышку, намереваясь отмотать время съёмки назад, но замер, услышав ответ похитителя:

— Гашу твой свет.

— Зачем? Почему?! Что я вам сделала?!

— Ничего. Ты — хорошая девочка. Но свет должен погаснуть, так нужно.

Глава 6

Аркадий Файль с силой сжал виски, пытаясь унять пульсирующую головную боль. Вечерний эфир только что закончился. В ушах до сих пор стоял, вызывающий тошноту звук жалких жиденьких аплодисментов. Это был почти провал, но сейчас рейтинги его не волновали.

Телеведущий медленно поднял лицо и встретился взглядом с собственным отражением в огромном зеркале гримёрки. Даже наложенный по всем правилам грим не мог скрыть, как мало сейчас за внешним лоском уверенности, дерзости, драйва (всего того, что нравилось в нём телезрителям), как много усталости, неуверенности и… страха.

Да, он боялся — неизвестности, бесконечности ожидания, неотвратимости потери. Сколько раз озвучивал подобные истории в своей передаче, а теперь сам — один из центральных персонажей драмы. Нина… где она сейчас? Как же ей, наверное, страшно маленькой! Увидит ли он её когда-нибудь… живой?

Дверь громко хлопнула, впуская непосредственное начальство, курирующее несколько спецпроектов, в том числе «Подноготную», в лице полного, краснолицего, похожего на Карлсона коротышки в белоснежной рубашке и брюках, поддерживаемых плотными кремовыми подтяжками. Николай Дмитриевич Климов был, мягко говоря, не в духе.

— Какого хрена?! — взревел он без предисловий. — Это твой худший эфир, ты в курсе?!

— У меня дочь похитили, ты в курсе? — вяло парировал Файль. — Я не могу сосредоточиться ни на чём другом!

— Так почему не обвинил Борисова, как собирался?! Он ведь угрожал тебе! Нужно было вывести его на чистую воду! По крайней мере, сказать об угрозах. Всё лучше того жалкого блеяния, что ты выдал!

— Да не он это, — вяло отмахнулся Аркадий. — Не он. Следователь мне запись показывал — Нина не первая, до неё уже были похожие эпизоды.

— Так это что же… маньяк? — охнул Климов, сразу перестав возмущаться, и присел на кожаный пуфик перед противоположным зеркалом. — Тоже девочки?

— Девочка. Одна вроде бы… пока.

— И что с ней случилось?

Файль вздрогнул всем телом.

— Умерла. Он её отравил… кажется, — только сейчас телеведущий понял, что не знает подробностей. Не знает, потому что струсил и не стал расспрашивать. Испугался того, что может услышать, слабак!

— А Нина? Есть какие-нибудь новости?

— Пока нет.

— И не будет, если пустить всё на самотёк, — неожиданно жёстко и категорично заявил Николай Дмитриевич.

Файль побледнел и нервно дёрнулся, оборачиваясь к шефу. До сих пор он предпочитал всматриваться в лицо своего отражения.

— Почему? Полиция её ищет!