Немного света твоего

— А вот вы мои книги точно не читали, — утвердительно, словно вынес вердикт, заявил Ромельский. Потянулся к одной из полок, стоящего за его спиной шкафа и передал следователю новенькую толстую книгу в бежевом переплёте с изображением сердца, излучающего сияние. Золотыми буквами на ней было вытеснено название «Легенда о светляках».

Денис открыл её на первой странице и прочитал вступление «Самому яркому светлячку в моей жизни — моей сестрёнке Наде посвящается». Капитана захлестнула новая волна раздражения.

— Вы это серьёзно? Я должен прочесть ваш талмуд, чтобы узнать ответ на элементарный вопрос? Да мне пообедать нормально некогда! Вы хоть понимаете, что счёт идёт на минуты?

— Это просто подарок. Прочтёте, когда будет время и желание, — спокойно объяснил писатель. — Свет — всего лишь метафора. Под ним понимается целая совокупность человеческих качеств: умение любить, доверять, прощать, мечтать, ставить цели и добиваться их, наслаждаться каждой минутой, проведённой в этом мире, быть благодарным за то хорошее, что имеешь. И ещё много всего, что делает нашу жизнь ярче, наполняет её вкусами, цветами, запахами, ожиданием чего-то нового и замечательного. Как в детстве и ранней юности, когда быт ещё не омрачён обязательствами, необходимостью зарабатывать средства на существование и тащить на себе неподъёмный груз ответственности.

— Получается, выражаясь вашей терминологией, у детей и подростков этот свет самый яркий? — задумчиво подытожил Денис.

— Получается так, — кивнул Даниил. — У них почти нет ограничений: запреты условны, всё пока ещё кажется возможным, как в сказке. Говорите, он довёл девочку до самоубийства? Не представляю, кем нужно быть, чтобы пойти на такое!

— Тем, в ком нет света, — не удержался от язвительного замечания Громов.

— Тем, чей свет погасили, — серьёзно поправил Ромельский и, встрепенувшись, предложил: — Извините, что же это я, забыл об элементарной вежливости! Может, чаю или кофе? У нас есть очень вкусные конфеты.

Громов не шутил, когда говорил о невозможности нормально пообедать. После завтрака он успел перехватить только пару беляшей и в другом месте непременно согласился бы. Но перед глазам всё ещё стояла вереница неопрятного вида людей, исчезающая в помещении, пропахшем тушёной капустой. Кто знает, может они и в этом кабинете из этих самых, стоящих рядом с самоваром кружек чаи попивают! Бр! Нищету он ненавидел в любых её проявлениях.

— Нет, спасибо. А кто-нибудь из ваших подопечных не мог…

— Конечно, нет! — отрезал Ромельский, не дослушав, и твёрдо сказал: — Они неидеальны, но на подобную бессмысленную жестокость не способны. Это люди, вставшие на путь духовного развития.

Громов не смог сдержать нервного смешка:

— Не понимаю, каким образом дармовая тарелка супа стимулирует духовный рост? Как по мне, так всё бесплатное развращает. Зачем всем этим бомжам вообще что-то менять в жизни, если вы их кормите именно потому, что они бедные и убогие? Вы ещё ночлежку бесплатную организуйте!

Ромельский не обиделся, напротив, широко улыбнулся и, откинувшись в кресле, сказал:

— Уже. У нас есть общежитие. Находится неподалёку, только оно не для всех, как и бесплатный суп. Я абсолютно с вами согласен: то, что достаётся даром — не ценится и на подвиги не вдохновляет. Поэтому бесплатно кормим лишь несколько дней, а потом предлагаем выбор в зависимости о ситуации: реабилитационный центр, как избавление от алкогольной зависимости, если есть необходимость, получение какой-либо специальности (обучение организовано прямо здесь), либо ежедневная работа при центре — дел у нас хватает. Ну и, конечно, обязательное прохождение полного курса моих тренингов. А тем, кто не готов меняться, здесь ничего не светит.

Наступившую тишину заполнил гулкий колокольный звон.

— Это что, церковь? — удивился Денис. Он мог бы поклясться, что никаких храмов поблизости не расположено.

— Наша часовня. Она находится в саду за домом. Отец Александр созывает на традиционную службу. Хотите поприсутствовать?

— Нет, благодарю. И какая роль в вашем учении отводится богу? — Громову всё меньше нравился этот странный центр, весьма смахивающий на секту. Религиозные тему ему вообще были не особо близки и приятны.

— Многие люди приходят к нам в минуты отчаяния, иногда почти сломанными, — тихо сказал Ромельский, глядя куда-то в окно. — Первое время им нужна точка опоры. Кто-то, в чью помощь и любовь они смогут верить. Хотя бы до тех пор, пока не раскроют собственный потенциал, не поверят в собственные силы, не зажгут свой, угасший под давлением обстоятельств свет.

Денис скривился — настолько пафосно это прозвучало.

— То есть бог у вас используется в качестве костылей до тех пор, пока в нём есть необходимость?

Теперь скривился Ромельский и посмотрел на следователя с укором.

— Вы передёргиваете. Вера в себя и в Бога — это две стороны одной медали. Мы — его дети, созданные по образу и подобию. В каждом из нас есть его частица, а значит, каждый изначально обладает способностями творца и в любую минуту может ими воспользоваться.