Немой набат. Книга третья

— А вот представьте... В десять утра у вас совещание в АП. К часу или двум вы прибываете сюда. А на шесть у вас назначена встреча с партнером. Обычный, рядовой день делового человека, будничная заурядность. О каком свободном полете мысли, без чего невозможен мозговой штурм, можно говорить при таком раскладе? Рабочий ритм, нацеленность на решение текущих задач — при чем тут размышления на какие-то абстрактные, оторванные от сегодняшней круговерти темы вне привычной компрадорской морали? Не-ет, уважаемый Борис Семенович, необходимо приподняться над повседневной суетой, вырваться из привычного круга чихов-пуков, избавиться от обременения текущими заботами. Формальная сходка бессмысленна, не даст ничего, кроме ошибочных выводов. Помните, я рассказывал вам о работе с Гусинским? По его словам, он начинал с заначки под стелькой своего башмака, но за несколько лет добился бешеного успеха. Артистическая натура! Но на политической переправе от Ельцина к Путину дал такого маху, что в Бутырку угодил — помню, как всю ночь дежурили у тюрьмы его «мерседес» и несколько сотрудников, в том числе и я, грешный. Правда, просидел лишь двое суток, после чего, как вам известно, отправился в дальние странствия по земному шару. Но почему его судьба вывернулась наизнанку? На этот вопрос в открытом письме ответил бывший гендиректор НТВ Добродеев: Гусинский использовал канал как «информационную заточку» для шантажа правительства и доступа к финансам. Ну, каково? Зарвался парень.

Опять поднялся с кресла, в задумчивости прохаживался вдоль переговорного стола. Вдруг воскликнул:

— Борис Семенович, а вам никогда не приходило в голову, почему знаменитая идея семибанкирщины 90-х годов зародилась на выездной тёрке наших олигархов в Давосе? Как говорится, на чужбине. Они что, не могли в Москве пересечься, чтобы умами пораскинуть, мозгами пошевелить? А вот не могли! По себе знаю: дела заедают, не до общих рассусоливаний. Но оторвались от повседневных насущностей — у них мозги и выдали свежие смыслы. Между прочим, с шутки все началось, мне рассказывали. Один ляпнул, что в Давосе можно передохнуть от московской свистопляски. А другой ответил: передохнуть-то можно, да как бы потом при Зюганове не передохнуть. А люди-то умные, ушлые, сразу и смекнули, вокруг чего надо копья ломать и вокруг кого объединяться. Вот так, Борис Семенович.

О чем-то думая, продолжал вышагивать вдоль стола.

— Или другое возьмите. Вот готовят новых лидеров России. Зачем они на высотных тарзанках в пропасть прыгают, на Эльбрусы карабкаются, более того, в оперной школе «Геликон» стажируются? А суть та же: вырвать этих древолазов из повседневности, создать атмосферу исключительности, внедрить мысль о карьерном катапультировании, что позволяет переформатировать сознание. Какой-нибудь молоденький чинодральчик из провинции, который только и умел, что подхрюкивать, глядишь, и кукарекать начнет. — Валерий Витальевич сдержанно рассмеялся. — На эту тему я мог бы трактат сочинить, люблю с людьми экспериментировать. Потому, уважаемый Борис Семенович, столь важное значение и придаю обстановке, в которой имеет смысл затевать мозговой штурм. Вот подобрали мы с вами нужных людей — а где собраться? Где наш Давос? Укатить в загородное поместье? Эка невидаль! Слетать в Ниццу, в одну из шикарных вилл Антиба, или, наоборот, на север Франции, в Довиль? Технических проблем нет, в разгар пандемии спрос на аренду бизнес-джетов бьет рекорды, санитарный режим для частных полетов упрощен донельзя, лети не хочу. Ну, полетим — и что? Курорт, он, во-первых, не в новинку, а во-вторых, хотите не хотите, отвлекает соблазнами. Там состоятельные господа жен и любовниц выгуливают, кругом клики пиршеств, заманчивые извивы вокруг металлических шестов, сплошной супер-гипер, глассаж обуви. А мы не герои стоицизма, способные избегать светского тлена. — Испытующе посмотрел на Хитрука. — Ну, что скажете по поводу моих измышлений, Борис Семенович?

Человек практического ума, Хитрук никогда не лез со своими мнениями в те сферы, о которых знал лишь понаслышке. В Ницце он бывал, заскочил на пару дней даже в Монте-Карло, однако полеты на частных «бомбардье» — не его стихия. И он предпочел вместо ответа перейти к вопросам.

— Валерий Витальевич, в ваших размышлениях, — он намеренно сделал сильный упор на приставку «раз». Умелое льстивое слово, в отличие от тошнотворного сюсюканья, всегда кстати, он подчеркнул, что всерьез воспринимает монолог председателя, иронически назвавшего свой спич измышлениями. Повторил: — В ваших размышлениях мелькнули речения, которые в общем виде подсказывают тематику мозгового штурма. Повторюсь, в общем виде. Вы упомянули о политической переправе от Ельцина к Путину.

Валерий Витальевич удовлетворенно кивнул: