Немцы и славяне. История противостояния

Идея римского порабощения вселенной, полагаем, не есть ни пустое слово, ни политическая теория без всякого значения. Отсутствие ее никак не исключало возможности проявления другой опасности, которая могла бы под каким бы то ни было названием угрожать равносильно независимому положению и самостоятельному развитие полабо-славянского мира. Но известно, что теоретически идеи не оставались никогда без влияния на ход исторических событий, и нам кажется, что в самом деле произошла значительная перемена во внешних судьбах славянского мира с той минуты, когда императорская идея лишилась своей жизненной силы и когда соседом славян явился не император, а король. В силу призвания императора господствовать над всем христианским миром предпринимались походы, чтобы подчинить и нехристианские области. В силу убеждения, что перед императорским венцом должны преклоняться все другие короны мира, завоевательные герои думали собирать в одно целое и те земли и области, которым чужды были главному ядру всей внутренней своей сущностью. Немецкие короли со времени Верденского договора до Оттона I могли предпринимать завоевательные походы против славян, но им недоставало той высшей побудительной силы, проистекавшей из убеждения, что они призваны к мнимой священной цели. Они могли предпринимать лишь пограничные набеги во имя превосходства грубой силы. Но последние Каролинги на немецком престоле, к счастью полабских славян, и этого не могли делать.

Заключение Верденского договора о разделе Франкской империи между сыновьями Карла Великого. С рисунка XIX в.

Перед нами открывается период, обнимающий собою почти целое столетие. Настает темная эпоха в судьбах германской державы, мрачная как по отношению к событиям, в ней происходившим, так и относительно сведений о переменах в истории пограничных с немцами славян по Лабе. Отрывочные летописи проливают скудный свет на отношение немцев к славянскому миру, кое-где только упоминается об «экспедициях», из которых можно заключить, что полабские славяне не только не выселились из своей земли, но оживленно ее защищали и даже распространяли. Напрасен были бы труд историка, если б он вздумал несвязные сведения соединять нитью плавного рассказа или в отдельных событиях доискиваться их причин и последствий. Только по общему течению исторических событий, касающихся судеб немецкой державы, можно кое-как судить, насколько волны движения переливались на ту сторону Эльбы, или в какой мере полабские славяне сумели воспользоваться слабостью, в которую впала немецкая земля. Как ни важен этот период в политической жизни славянского народа по Эльбе, мы о нем можем себе составить более или менее подходящее к истине мнение только путем догадок. В продолжение почти целого столетия происходило, как покажут последствия, сильное волнение между славянами, но для нас заметны только самые незначительные проявления его. Бодричи, которых мы привыкли видеть при Карле Великом всегда на франкской стороне, орудиями франкской императорской политики, теперь настороже, пробуждая к политической деятельности своих собратьев. На Средней Эльбе заметно то же волнение, но мы не в состоянии определить, до каких размеров оно дошло. Замечательнее же всего то обстоятельство, что со времени последнего движения, происходившего в 839 году, почти в продолжение целого столетия не упоминается ни слова о велетах, которые так гордо держали знамя свободы славян.

Миниатюра из средневековой хроники с текстом Верденского договора