Ненаглядная красота

Избушка повернулась к нему передом. Царевич вошёл в неё и видит: лежит на печи Баба-яга — костяная нога, железные зубы.

Закричала Баба-яга, словно лес зашумел:

— Ты зачем ко мне, молодец, пожаловал? Куда, молодец, путь держишь?

— Ах ты, бабка неучтивая! Ты сперва меня накорми-напой, в бане попарь, а потом меня, молодца, спрашивай.

Баба-яга его напоила-накормила, в бане попарила. Рассказал ей Иван-царевич о своём горе-горьком, а Баба-яга ему в ответ:

— Знаю я, знаю всё. Сидит теперь Василиса Премудрая за семью замками, за семью дверями у Кащея Бессмертного. Трудно её достать, нелегко с Кащеем сладить. Смерть его на конце иглы, та игла в яйце, то яйцо в утке, та утка в коробке, тот коробок железный на семи цепях к верхушке дуба прикован. Ну, да смелость и города берёт; пусти твой клубочек на дорогу, приведёт он тебя к высокому дубу.

Покатился клубок к морю-окияну, к острову Буяну. Там стоит высокий дуб, на верхушке дуба висит железный короб. Глаз видит, а рукой не достать. Что тут делать?

Запечалился Иван-царевич, закручинился.

Откуда ни возьмись, набежал медведь, навалился на высокий дуб, с корнем выломал.

Упал коробок, оземь грянулся, пополам раскололся. Вылетела из короба утка, полетела в синее небо. Откуда ни возьмись, налетел ясный сокол, стал утку бить-трепать.

Выпало из утки яйцо — да прямо в глубокое море на дно пошло.

Заплакал тут Иван-царевич, на песок упал.

Вдруг выплыла из моря щука. В зубах яйцо держит, царевичу подаёт.

Взял Иван-царевич то яйцо, разбил, вынул иголку. Отломил у иголки кончик.

Тут гром прогремел, вихорь прошёл, пали на землю дубы высокие — то Кащей во дворце бился, метался, на землю падал, к небесам взлетал. Да сколько ни бился, а пришёл ему конец.

Тут Иван-царевич пошёл в Кащеев дворец, разбил двери дубовые, замки железные, нашёл свою суженую Василису Премудрую.

Воротились они домой счастливо. Стали жить-поживать и теперь живут.

СЕРЕБРЯНОЕ БЛЮДЕЧКО И НАЛИВНОЕ ЯБЛОЧКО

или-были старик со старухой. У них было три дочери. Две нарядницы, затейницы, а третья тихоня да скромница. У старших дочерей сарафаны пёстрые, каблуки точёные, бусы золочёные. А у Машеньки сарафан тёмненький, да глазки светленькие. Вся краса у Маши — русая коса, до земли падает, цветы задевает. Старшие сёстры — белоручки, ленивицы, а Машенька с утра до вечера всё с работой: и дома, и в поле, и в огороде. И грядки полет, и лучину колет, коровушек доит, уточек кормит. Кто что спросит, всё Маша приносит, никому не молвит ни слова, всё сделать готова. Старшие сёстры ею помыкают, за себя работать заставляют. А Маша молчит.

Так и жили.

Вот раз собрался мужик везти сено на ярмарку. Обещает дочерям гостинцев купить. Одна дочь просит:

— Купи мне, батюшка, шёлку на сарафан.

Другая дочь просит:

— А мне купи алого бархату.

А Маша молчит. Жаль стало её старику:

— А тебе что купить, Машенька?

— А мне купи, родимый батюшка, наливное яблочко да серебряное блюдечко.

Засмеялись сёстры, за бока ухватились.

— Ай да Маша, ай да дурочка! Да у нас яблок полный сад, любое бери, да на что тебе блюдечко? Утят кормить?

— Нет, сестрички. Стану я катать яблочко по блюдечку да заветные слова приговаривать. Меня им старушка обучила, за то, что я ей калач подала.

— Ладно, — говорит мужик, — нечего над сестрой смеяться! Каждой по сердцу подарок куплю.

Близко ли, далеко ли, мало ли, долго ли был он на ярмарке, сено продал, гостинцев купил. Одной дочери шёлку синего, другой бархату алого, а Машеньке серебряное блюдечко да наличное яблочко.

Сёстры рады-радёшеньки. Стали сарафаны шить да над Машенькой посмеиваться:

— Сиди со своим яблочком, дурочка…

Машенька села в уголок горницы, покатила наливное яблочко по серебряному блюдечку, сама поёт-приговаривает:

— Катись, катись, яблочко наливное, по серебряному блюдечку, покажи мне города и поля, покажи мне и леса, и моря, покажи мне гор высоту и небес красоту, всю родимую Русь-матушку.

Вдруг раздался звон серебряный, вся горница светом залилась: покатилось яблочко по блюдечку, наливное по серебряному, а на блюдечке все города видны, все луга видны, и полки на полях, и корабли на морях, и гор высота, и небес красота: ясно солнышко за светлым месяцем катится, звёзды в хоровод собираются, лебеди на заводях песни поют.

Загляделись сёстры, а самих зависть берёт. Стали думать и гадать, как выманить у Машеньки блюдечко с яблочком. Ничего Маша не хочет, ничего не берёт, каждый вечер с блюдечком забавляется.

Стали её сёстры в лес заманивать:

— Душенька-сестрица, в лес по ягоды пойдём, матушке с батюшкой землянички принесём.

Пошли сёстры в лес. Нигде ягод нету, землянички не видать.

Вынула Маша блюдечко, покатила яблочко, стала петь-приговаривать:

— Катись, яблочко, по блюдечку, наливное, по серебряному, покажи, где земляника растет, покажи, где цвет лазоревый цветёт.

Вдруг раздался звон серебряный, покатилось яблочко по блюдечку, наливное по серебряному, а на блюдечке все лесные места видны. Где земляника растёт, где цвет лазоревый цветёт, где грибы прячутся, где ключи бьют, где на заводях лебеди поют.