Ненаглядный мой граф, или итальянские приключения Катерины

корзину в руки, но чуть не выпустила ее, услышав голос

Линды. Та бредила и тихо шептала:

– Не смейте трогать меня, я графиня.

Затем она утихала, а Паола, скривив свои тонкие гу-

бы в презрительной улыбке, прошипела:

– Да, да, размечталась, утром я прикажу слугам, что-

бы тебя втихую выставили из замка. Графиня в этом

замке одна – это я.

Она выскользнула из комнаты и побежала в свою

спальню.

Мауро не лежал на кровати, а ходил по комнате взад-

вперед, схватившись за голову:

– Боже, как болит, что это со мной, где я, кто я?

Паола поднесла корзину с ребенком и сказала:

– Вот это чужой ребенок, зачем он нам? Сейчас мы

отнесем его цыганам.

Она быстро накинула на себя черный плащ.

– Пошли.

Мауро одной рукой держался за голову, – боже, ка-

кая боль, – а в другой нес корзину с младенцем.

Когда они вышли в коридор, у него страшно закру-

жилась голова, и, чуть не упав, он ударился о стену спи-

ной.

– Тише ты, – зашипела графиня.

Уже светало, и Паола боялась, чтобы кто-нибудь из

слуг не увидел их.

– Скорее, скорее, – шипела она.

Когда подошли близко к табору, она дала Мауро уве-

систый мешочек с золотом и сказала:

– Дальше иди сам. Скажи, что¼ – и она тихо дала

нужные указания.

Мауро увидел у костра женщину и подошел к ней:

– Женщина. Я отдаю тебе этого ребенка на воспи-

тание и еще вот этот мешочек золота за то, что ты ни-

когда никому не скажешь, что этого ребенка ты взяла

у меня. Ты уедешь сегодня же из этих мест и до самой

смерти держи рот на замке. Иначе я найду тебя и рас-

правлюсь с тобой, – сказал Мауро, как приказала ему

жена.

Он ничего не понимал: что это за ребенок, зачем он

его отдает, зачем устрашает эту цыганку? Он как робот

выполнял указанную программу.

А Паола, спрятавшись за деревом, торжествующе

улыбалась.

Когда они немного отошли, то услышали, что табор

проснулся и немедленно уехал.

– Ну вот, – облегченно вздохнула графиня, – полде-

ла сделано, теперь нужно незаметно убрать эту девку.

Мауро возвратился в замок и тут же забыл, где был и

что делал. Его мучила ужасная головная боль, глаза без-

умно метались по комнате.

Вдруг он увидел, что на него надвигается конница сол-

дат, одетых в старинные одежды, а впереди всех его дед,

он грозно трясет копьем и кричит:

– Убийца, убийца! Ты сгубил свого брата! Убийца!

Мауро бросился на кровать, залез под одеяло с голо-

вой, но конница продолжала идти на него. Он метался,

дрожал в холодном поту. Наконец он затих, потеряв со-

знание.

Джованни проснулся и сразу бросил взгляд на то

место, где стояла корзина с ребенком. Корзины не бы-

ло. Джованни вскочил с кровати и побежал по коридо-

ру к Мауро.

Вбежав в гостиную, он увидел, что за столом сидит

лишь графиня и пьет кофе.

– Графиня, вы не знаете, где мой малыш? – спросил

он взволнованно.

Паола, скривив тонкие губки, презрительно посмот-

рела на него и медленно сказала:

– Почему ты меня спрашиваешь? Я не обязана знать,

где твой щенок.

Джованни ужаснулся перемене графини, но он не мог

сейчас анализировать, что произошло, почему она опять

стала гадюкой. В его мозгу стучало: «Ребенок, где мой ре-

бенок, где мой сын?»

Он пробежал в комнату брата, но тот спал, вздраги-

вая и что-то бормоча.

– Мауро, Мауро, – стал трясти он брата. – Проснись.

Ты не знаешь, где мой сын?

Но Мауро не просыпался. Джованни в отчаянии опять

побежал на свою половину. Пробежав по ближайшим

комнатам, поднял на ноги всех слуг. Корзину с ребенком

никто не нашел.

Джованни в отчаянии забежал в спальню и стал бу-

дить Линду:

– Линда, Линда, проснись, пожалуйста, проснись,

любовь моя. Наш сын исчез. Линда, Линда, проснись! —

тряс он ее, но Линда не открывала глаз. – Боже мой, что

же делать? – метался он в отчаянии.

Он бегал по замку, осматривал все комнаты и подва-

лы, обежал несколько раз вокруг замка. Ребенка нигде

не было.

Он остановился в последнем подземелье и, оглядев его,

устало сел возле стены, схватился за голову и заплакал:

– Мой сын, мой бедный ребенок. Боже мой, где

же он?

Вдруг он услышал какой-то звук и, подняв голову,

увидел, что проход, куда он вошел, закрывается камен-

ной глыбой. Джованни вскочил и метнулся к выходу, но

каменная дверь уже замуровала его, он увидел металли-

ческую дверь и стал биться в нее, но дверь не шевели-

лась. Он долго метался и бился в железную дверь и сте-

ны, но выйти так и не смог.

Линда с трудом открыла глаза и сразу почувствова-

ла мучительную головную боль. Она ничего не помнила:

где она, кто она?

Она встала с кровати и, как была в нижнем белье,

пошла по коридору. Ее тошнило, кружилась голова, но-

ги были ватными. Придерживаясь за стенку, она вошла

в гостиную. Там сидела графиня и читала книгу. Линда

не узнала ее и, тихо побродив по комнате, направилась

к выходу на улицу. Паола с опаской смотрела на нее, но,

убедившись, что Линда ее даже не заметила, успокоилась

и обрадовалась: «Ну вот, голубушка, – подумала она, —

вот и кончился твой бал».

– Слуга! – крикнула она. – Отвезите эту, – она не

нашла слов, как назвать, – в больницу. Она, похоже, со-

шла с ума…

Слуга вошел в комнату, робко взял Линду за руку и

вопросительно посмотрел на графиню.

– Чего смотришь, остолоп, говорю, вези ее в больни-

цу! – гневно крикнула Паола.