Ненаместные

Буур взревел. Пошел, раскинув лапы-руки. Умарс попятился, согнулся, встал на укоротившиеся… скорее лапы, зашипел, прижимая к голове уши и обнажая удлинившиеся клыки. В нем осталось мало человеческого; Бинка вцепилась Данге в предплечье, прижимаясь горячим боком, охнула:

— Слишком, слишком!

Данга и сам и предположить не мог, что Умарс настолько глубоко уйдет в трансформацию. Даже Буур обескураженно попятился, не ожидая встретить вместо человека — Кота.

Да не просто Кота: под кожей щек выступали яркие характерные полоски.

Буур шагнул вперед, поднимаясь на разом укоротившиеся задние ноги.

— Данга, — коротко сказала Бинка, — Данга. Прекращай. Они сейчас поплывут к Окосу, прекращай! Смотри! Ум… шея!

Умарс и правда примеривался к шее противника: уклонился от смертоносной лапы, едва не задевшей его плечо, прыгнул наискось, рассекая воздух когтями. Буур старался держаться к Умарсу лицом, но значительно проигрывал в скорости; телом он владел куда хуже.

Когда клыки клацнули в опасной близости от поросшего бурой шерстью мощного загривка, Данга отцепил пальцы Бинки и соскользнул с камня.

— Вода. — Коротко пояснил он.

На руке расцветали синяки, но сейчас было не до этого.

Он не ожидал, что эти двое настолько увлекутся. Это не был бой людей — звери взяли все под свой контроль, и они явно бились насмерть: сомкнулись на плече у Буура клыки, в миллиметре от артерии, а когти медведя пропахали Умарсу бороды на спине — и так треснувшая по швам рубашка превратилась в ало-бурые ленточки. На секунду звери расцепились, чтобы оценить обстановку. Буур стоял на задних лапах, стараясь казаться больше, Умарс прижался к земле…

Кровь лилась на песок.

Данга наконец нашел в кустах ведро, уже год как припасенное как раз на этот случай и, смутно надеясь, что оно пусть проржавевшее, но не дырявое, скакнул в своем рекордном прыжке прямо в реку. В рваных кроссовках, прыжками — шагать не удавалось, дотащил полное ведро до берега, стараясь не расплескать.

Страшно клацнули зубы, Умарс едва вывернулся, не подставил таки загривок, в свою очередь вцепился Бууру в ухо…

Данга подошел на негнущихся ногах, вознес молитву всем богам сразу и опрокинул ведро на головы увлекшимся бойцам. А потом драпанул в реку так, как будто от этого зависела его жизнь. Так и было.

Ведро глухо звякнуло.

Как по сигналу стая кинулась в рассыпную, и только Бинка застыла на камне, слишком, слишком близко от ошарашенных зверей.

Буур отвлекся на ее рыжую макушку — и Умарс прыгнул, защелкнув челюсти на холке Медведя. Данга ждал хруста — даже Буур замер, ожидая хруста. Но Умарс только обозначил укус и скатился со спины противника уже мальчишкой, отплевываясь от клочьев шерсти.

— Брррур! — Рыкнул Буур, отфыркиваясь и тряся кудлатой головой.

Несколько секунд, и на месте почти что медвежонка снова стоял толстый угрюмый парень с бритым затылком.

— Тебя опять подвела выдержка, — вздохнул Данга сочувственно, стараясь не сильно дрожать в коленях.

Из воды вылезать вот вообще не хотелось. Река держала в прохладных объятьях, успокаивала…

— Пошел ты, Жаба! — Рявкнул Буур, — Выкопал же гада…

— Я могу разглядеть тигра под носом. Ты — нет. Так что так се из тебя вожак.

— То есть я выиграл? — Уточнил Умарс, устало присев на песок, — где мои ботинки?

— В траве поищи, — вздохнул Данга и добавил, — Бинка! Бинт в кармане куртки!

Бинка с камня просто рухнула. Кулем.

— Ты знал? — Спросила она, дрожащими руками примериваясь, куда накладывать повязку.

«Вот ведь дура», — почти ласково подумал Данга.

Он наконец-то смог вылезти из воды и даже забрал из рук Бинки бинт. Помнил, как она его в такой же трясучке заматывала, как мумию в туалетную бумагу на день всех Мертвых.

Первым делом стоило заняться Бууровым плечом: раны на спине Умарса, вроде бы не очень глубокие.

— Выплюни ухо-то! — Насмешливо предложил Данга, недосчитавшись у бывшего помощника мочки.

Конечно, он не ожидал, что эти двое так озвереют. Он вообще такой глубокой трансформации у хищников раньше не видел. Чуть не поседел тут. А может и поседел — хоть проси глупую подружку найти седые пряди в светлых волосах…

— Я… — Протянул Умарс растерянно, а потом добавил, так решительно, будто в пропасть прыгает, — вожак.

— Правда. — Согласился Данга.

Адреналин потихоньку кончался, и он уже ощущал все прелести мокрой одежды на холодном осеннем ветру. В кроссовках противно хлюпало.

— Могу что угодно.

— Ага.

Буур обиженно сопел. Не разревелся он только потому, что Бинка смотрела, это точно.

— Я распускаю вашу окосову стаю.

Данга опешил.

— Что?

— Распускаю стаю, — твердо повторил Умарс.

Данга уронил бинт. Он подумал, что сейчас сам на него набросится, сам! Рванул. Бинка повисла на руках, повалила, встала между.

— Он имеет право, — тихо сказала она, — ты же помнишь правила.

«У меня стадо!» — хотел сказать Данга.

«Поодиночке они не выживут!» — хотел добавить.

— Урод, — сказал.

Безразлично. Устал очень. Сгорбился на песке.

— Делай что хочешь. — сказал.

Умарс отодвинул Бинку, сел с Дангой рядом.

— Ну, врежь мне, если надо, — предложил он, — но так же вечно не получилось бы. Сам понимаешь.