Ненавидь меня

"Ты держишь меня на расстоянии, я мало что знаю".

"Этого недостаточно."

"Придется." Она смотрит на меня с вызовом в глазах.

Я заправляю прядь волос ей за ухо и прижимаюсь к ее челюсти. "Ты любишь играть в игры, не так ли, милочка?"

"Не так много, как ты. Хотя должен признать, что твои уже немного устарели". Она делает шаг назад, берет меня за руку и поворачивается под моей рукой, на ее губах играет насмешливая улыбка.

Мой взгляд блуждает по маленькому кусочку бедра, обнаженному ее взметнувшейся юбкой. Я позволяю ей повернуться ко мне спиной и фиксирую ее на месте, положив твердую руку ей на бедро, а другой зафиксировав ее руку на моей руке, как это делали в тех старых танцах.

Чтобы отвлечь ее от моих неловких и неуклюжих попыток выстроить ритм, я делаю ей предложение, от которого она не может отказаться. "Тогда давай сделаем это интереснее. Ты дашь мне солидную порцию информации, и если она окажется полезной, я все сотру".

Ее ноги останавливаются, и она с надеждой вздыхает. ""Все удалишь? Это не какой-нибудь семантический трюк или извращенная фраза?"

"Все до единого доказательства того, что эта ночь когда-либо существовала".

"Ладно, это не так много, но…" Она быстро осматривает пол бара, прежде чем продолжить — я бы сделал то же самое, если бы уже не обращал внимания на каждого человека, который входил в дверь с момента моего появления. "Крыша. Это единственный вход, на котором никогда нет людей. Я не знаю, что именно они собираются делать, но они создадут какую-нибудь проблему, для устранения которой придется строить леса…"

" Ты хочешь, чтобы я дал им лестницу прямо в крепость, да?"

"Что-то в этом роде". Она пожимает плечами, и я пытаюсь прочитать на ее лице хоть какой-то намек на то, что она лжет. Но вместо этого я фиксирую внимание на небольшом скоплении царапин вокруг ее глаза, которого я никогда раньше не видел.

"Когда это случилось?" Я даже не осознаю, что протянул руку, чтобы погладить шрамы большим пальцем, пока не почувствовал ее горячую кожу и она не откинула голову назад.

"За десять лет многое произошло, Финн". Она вырывается из моих объятий, и ее сапоги цокают по полу по направлению к выходу. Я чувствую каждый шаг, как свинцовый шарик, приземляющийся в мой живот.

Я бегу за ней, хватаю ее за запястье, когда догоняю ее на парковке. Я разворачиваю ее к себе, и мое горло сжимается в комок, когда я вижу, как ее глаза застилает вода.

"Что это было, черт возьми, Эф?"

Она ударяет меня локтем в грудь, и я отпускаю ее запястье, ее голос напрягается от внезапных эмоций: "Не начинай делать вид, что тебе не все равно. Не сейчас, Финн".

Я отпускаю ее. Моя броня слишком толста, чтобы ее слова могли ее пробить.

Я думаю.

1. Bottom of the River — Delta Rae |

Глава 9 Тарелки, рамки для фотографий и картины

Эффи

10 лет назад

Иногда, когда отец злится, я вижу его за версту. Меняется воздух, покалывает в шее. Это жуткое чувство, когда ты знаешь, даже не имея доказательств, как если бы ты чувствовала, что за тобой наблюдают.

Когда это происходит, я понимаю, что должна запереть дверь до того, как он появится. Пусть он стучит и колотит по дереву и жалеет, что это не мое лицо.

Но сегодня я этого не ожидала.

В маминой туалетной комнате густо пахнет ее духами и лаком для волос, но там самые лучшие зеркала в доме. Я хочу попробовать себя в портретной живописи вместо привычных пейзажей. Фигурные эскизы автопортретов были бы хорошим началом, и этот туалетный столик с тремя панелями зеркал был бы превосходен. Два последних зеркала — на шарнирах, чтобы можно было получить разные ракурсы. Я выкручиваю половину лампочек-шаров по периметру, чтобы приглушить свет — я не пытаюсь прорисовать каждую пору.

Я уже приступаю к третьему эскизу, когда дверь распахивается, громко ударяясь о стену. Я вижу в зеркале красное, перекошенное лицо отца.

"Как мать, так и дочь, для кого ты здесь распутничаешь, Эвфемия?" Плевок попадает мне на щеку, когда он оттягивает мою голову назад за грубую горсть волос.

На столе нет косметики, только ручки и бумага. "Я рисовала…"

"И как, ради всего святого, ты умудрилась разбить все лампочки? Ты испорченный ребенок, ты ломаешь все, к чему прикасаешься". Прежде чем я успеваю объяснить, что они не сломаны, моя голова запрокидывается вперед, и я врезаюсь носом в столешницу.

Глаза мгновенно заслезились, а в горле появилась медная струйка. Я пытаюсь отодвинуть свои эскизы, чтобы не испачкать их кровью. Они не очень хороши, но я хотела бы их сохранить. К сожалению, это только привлекает внимание моего отца.

"Ты сама. Это все, о чем ты, блядь, думаешь". Он протягивает мне лист бумаги и с презрением смотрит на мою работу. "Отец небесный, скажи мне, чем я заслужил такую самодовольную суку-дочь?" Я подпрыгиваю от звука разрыва, когда он разрывает мою работу в клочья.

Я должна была это предвидеть. У него есть склонность уничтожать все, что он видит, когда он в таком состоянии. Тарелки. Рамки для картин. Картины.