Ненавидь меня

"Когда ты позвонишь мне в следующий раз, я приеду".

1. Something to Someone by Dermot Kennedy |

Глава 10 Винить можно только себя

Финн

Настоящее время

Получив анонимную жалобу, мы направили городского инспектора, который обнаружил, что кирпичный фасад вашего здания потерял значительную глубину раствора. Чтобы избежать нарушения строительных норм и правил, необходимо в течение 30 дней вызвать лицензированного подрядчика для переклейки всего кирпича с глубиной раствора 1/4 дюйма и более, чтобы избежать штрафа в размере не менее 5 тыс. долл.

Я перечитал письмо из Совета и не смог сдержать ухмылку на своем лице.

Моя непослушная игрушка решила на этот раз играть по правилам и сказала мне правду.

Полагаю, это означает, что пришло время для ее вознаграждения.

Я делаю мысленную заметку, чтобы узнать, кому дать взятку в мэрии, чтобы отсрочить это нарушение — если таковое будет. Наверняка Les Arnaqueuses подмазали несколько ладоней, чтобы получить это письмо, и мне придется найти тех, кому они заплатили, и предложить им больше.

Я набираю половину текста, но решаю, что лучше позвонить Эффи. Когда телефон звонит, я стучу пальцем по бедру.

Она отвечает, но все, что я слышу, — это прерывистый вздох. Я жду, по коже ползут мурашки, понимая, как ее тревожит мое молчание. Я оказываюсь прав, когда она вздыхает: "Ты звонил мне, Финнеас. Что тебе нужно?"

Я усмехаюсь и рассеянно поворачиваюсь в кресле в кабинете Дена. "Я хочу тебя видеть".

"О боже, тогда я просто подскочу", — говорит она язвительным тоном, от которого я усмехаюсь.

"Отвлекать нервы сарказмом — обычный защитный механизм".

"Ты не заставишь меня нервничать, Финн".

"Я заставляю тебя что-то чувствовать". Я чувствую, что она уже несколько секунд как положила трубку, поэтому быстро добавляю: "С другой стороны, я всегда выполняю свои обещания. Хочешь убедиться в этом сама?"

" Ты собираешься все удалить?" Я слышу в ее голосе осторожную надежду.

"Да. Пещера откроется только через несколько часов. Приходи". Я не могу объяснить, почему у меня в горле стоит комок, когда я чертовски нервно жду ее ответа.

"Хорошо", — говорит она, и звонок заканчивается.

Я и не подозревал, как отчаянно хочу ее увидеть, пока эти несколько секунд не захватили мои легкие.

Это становится чертовски нелепым.

Против моей воли она владеет каждым моим мгновением бодрствования — и, если честно, большинством мгновений сна тоже. Я больше не могу притворяться, что это происходит из-за заботы о моей семье и разгорающейся войне.

В кабинете Персика она велела мне встать на колени, и я упал, как грешник, молящий о спасении.

Что-то изменилось во мне, когда я увидел, как загорелись ее глаза на той пыльной парковке. Я всегда был собственником, когда речь шла о ней, но когда я увидел эти шрамы, я тоже стал защищать ее. Вызывая старые чувства, которые только и делают, что причиняют боль людям.

Я постукиваю пальцами по столу в ритме, который знаю наизусть, и решительно выдыхаю, ущипнув себя за переносицу. В следующий раз, когда я увижу ее, я воспользуюсь возможностью напомнить себе, что сотрудничающий объект шантажа — это еще не союзник.

Она все еще Лучано, она все еще враг.

Через десять минут она входит в тяжелые деревянные двери "Дена". Ее темные волосы собраны на макушке, как будто беспорядочно разбросаны, но этот беспорядок ей идет. Ее глаза напрягаются, когда встречаются с моими из-за барной стойки; она поднимает подбородок в знак приветствия.

Она пробирается через столики ко мне и поднимает брови. "Ну что ж, давай приступим к делу".

Моя рука нащупывает ее спину, когда я веду ее в кабинет Дена. Это автоматический жест. Но в тот момент, когда я прикасаюсь к ней, я понимаю, в какой жопе я нахожусь. Потому что я не хочу просто легонько прикоснуться к ней ладонью, я хочу впиться в нее пальцами до синяков и клейма на коже. Я хочу расчесывать пряди волос, спадающие ей на шею, и впиваться в нее зубами, пока на ней не появятся мои следы.

Я так много хочу сделать с ней, с ней.

И это злит меня, потому что я с тревожной ясностью осознаю, что не контролирую себя, когда дело касается Эффи Лучано.

Я иду за ней в кабинет, оставляю дверь открытой и опускаюсь в кресло за столом. Я уже открыл папку и смотрю на нее, сканируя ее лицо, когда она просматривает десятки фотографий и видеозаписей.

К чести Эффи, ее лицо мало что выдает. Но потом она закусывает губу, и я замечаю, как напрягаются ее бедра там, где она стоит рядом со мной.

Я встаю, и она поворачивается ко мне лицом. Я провожу большим пальцем по ее губам, проводя по зубам, которые впились в них. "Может, мне нажать "play", чтобы сохранить потомство?" Это хриплый шепот, от которого ее зрачки расширяются, а ресницы трепещут.

Ее губы разошлись, и дыхание перехватило, когда я оттянул вниз ее мягкую нижнюю губу. Черт, я хочу погубить ее.

"Удали файлы, Финн", — почти беззвучно произносит она. Но я не могу отстраниться, мой контроль висит на хрупкой ниточке, я почти слышу, как рвутся волокна, когда провожу тыльной стороной ладони по ее шее.