Ненавидеть, гнать, терпеть

– Бинго! – с довольным видом произнес Тимур. – Угадали мы с вами, это тот самый камень. А теперь пришло время достать ожерелье! Вперед, дорогая моя, ваш выход!

– Вы хотите, чтобы я туда залезла? Просто день чудесных просьб! Я туда не помещусь!

– Нет, это я туда не помещусь. Так и было рассчитано.

– Я не понимаю, о чем вы говорите, и не хочу понимать! Я возвращаюсь в отель.

Лаз был не такой уж маленький, однако, чтобы влезть туда, Сандре пришлось бы в буквальном смысле ползти по земле. Это ниже ее достоинства, к черту все конкурсы! Ради чего она подписалась на участие в этом шоу? Чтобы весь мир увидел, как она барахтается в грязи? Вот уж нет!

Она была готова развернуться и уйти. Она даже не нуждалась в помощи Тимура: Сандра была уверена, что запомнила маршрут. Однако выяснилось, что у оператора совсем другие планы.

Он достал из-за пояса нож. Не ту мелочовку, что использовали в здешних ресторанах, а настоящий охотничий нож с зазубренным лезвием. И оружие было направлено на нее!

Сандра хотела возмутиться, но осеклась, взглянув на лицо своего спутника. Еще недавно улыбчивый и услужливый, теперь Тимур был абсолютно серьезен, не было и намека на то, что он рассмеется и объявит все это шуткой.

– Что вы себе позволяете? – с трудом проговорила она. Голос предательски дрожал.

– Игры кончились, стерва. Полезай в эту нору, пока я с тебя лицо не срезал.

– Но…

– Полезай, я сказал! – рявкнул он.

На нее давно уже никто не повышал голос, даже папа этого не делал! Сандра вдруг почувствовала себя совсем маленькой и беззащитной.

Черный лаз казался провалом в другое измерение, норой чудовища, готовой сожрать ее. Сандра медлила, не решаясь подступиться к нему. А Тимур очень быстро устал ждать: он подался вперед и быстро провел ножом по ее руке. Сандра вскрикнула и отдернула руку, но было поздно, из пореза сочилась кровь.

– Это тебе первое предупреждение, – заявил он. – Самое доброе, учти! Будешь и дальше тянуть резину – я тебе рот до ушей расширю.

Ей пришлось лезть в эту дыру. Было очевидно, что его не волнует, застрянет она там или нет, выберется ли вообще живой: если она не может пробраться туда, она и не нужна ему живая.

Двигаться вперед и держать фонарик одновременно было невозможно. Сандре пришлось ползти, извиваясь как червь, и все равно холодные камни напирали во всех сторон, давили на нее, угрожая уничтожить в любую минуту. Ситуация была раздражающей еще и потому, что она не чувствовала толком свою грудь. Кому-то это показалось бы смешным, а Сандре было не до шуток. Импланты под кожей воспринимались не так, как живые ткани тела, и если в обычной жизни это почти не ощущалось, то тут могло привести к беде. А главное, она не могла сказать об этом своему мучителю, потому что это было слишком унизительно!

Сандра плакала от обиды, скоро она не могла дышать через нос, горло болело от каменной пыли, а порез на руке покрылся грязевой коркой. Никогда она не чувствовала себя такой униженной и несчастной, никогда ей не было так страшно. Один из тех, кто должен подчиняться ее отцу, уже причинил ей боль, а что он сделает дальше, неизвестно. Это какой-то страшный сон, и проснуться не получается…

Наконец пальцы ее вытянутых вперед рук коснулись деревянной поверхности, которой в горе быть не могло. Продвинувшись чуть дальше, Сандра нащупала среднего размера деревянную шкатулку.

– Я нашла! – обрадованно крикнула она. – Нашла ее!

После продвижения в темную неизвестность, длившегося, казалось, целую вечность, это было важно для Сандры. Тимур ее восторга не разделял:

– Поздравляю, а теперь ползи обратно, гусеница!

Сказать это было проще, чем сделать. Двигаться ногами вперед, да еще и подтягивая за собой шкатулку, было сложнее, чем ползти сюда. Сандра выбилась из сил, ее тело, не привыкшее к таким нагрузкам, покрылось синяками и ссадинами, порез на руке пульсировал глухой болью. Пару раз ей казалось, что она застряла, и те мучительные секунды оставляли ее на грани паники. Однако умирать здесь, в этом каменном гробу, она не хотела и снова двигалась к свободе.

Выбравшись из лаза в главный зал, она даже не могла подняться на ноги. Сандра так и осталась стоять на коленях; ее тело тряслось от рыданий.

Тимура это не разжалобило. Он вырвал из ее окровавленных пальцев шкатулку и бережно отчистил от грязи, а затем открыл.

Даже в скудном свете, доступном им, ожерелье сияло. Оно было настолько прекрасно, что даже в своем нынешнем подавленном состоянии Сандра все равно не могла не заметить это. Однако она настолько устала, что ее это не цепляло, ей больше не хотелось обладать этой вещью. Ей нужно было просто уйти отсюда, раненой, замученной, но живой.

– Отпустите меня! – прошептала она сквозь слезы.

Тимур проигнорировал ее просьбу. Не отрывая глаз от своего искрящегося трофея, он спросил:

– Знаешь, как я его нашел? Ну, спроси меня как!

– Как вы его нашли? – послушно спросила Сандра.

– С помощью прекрасной возлюбленной… Повезло мне с ней!