Ненависть

Вот она совсем рядом, но серая пелена по-прежнему скрывает ее лицо. Вийон шагнул вперед, но ее вытянутая рука остановила первый порыв.

— Остановись, граф.

— Кто ты такая? — Вийон замер, всматриваясь в клубящийся туман. — Чего ты от меня хочешь?

Огненная молния распорола небо на две половины.

— Хочу открыть тебе глаза, граф. Посмотри вокруг, оглянись на дела рук твоих.

Вийон поднес к лицу липкие от засохшей крови ладони и отшатнулся. Перед глазами вспышками замелькали изрубленные тела, стаи орущих ворон и черное давящее небо, а дальше виселицы вдоль дороги и пожары, пожары, пожары.

Белый призрак поплыл навстречу, и в его голосе зазвенел металл.

— Тебе нравится увиденное, граф?

Вийон отшатнулся, но усилием воли заставил себя остановиться.

— Ты обещала мне спасение.

— Спасение! — Призрак стремительно рванулся, нависая над ним белым густым туманом.

— Ты обещала. — Вийон вскинул голову, и из клубящейся пустоты на него надвинулось бледное лицо с горящими ненавистью голубыми глазами.

— Для тебя есть только одно спасение. — В руке девушки сверкнуло длинное блестящее лезвие.

Вийон облегченно выдохнул. Где-то в самой глубине души он знал, что именно так все и закончится — пусть он недостоин жить, но милость Великой богини безгранична, она дарит ему почетную смерть от железа.

Вийон рванул на груди рубаху.

— Бей, я готов принять от тебя этот дар.

И в этот момент исчез горящий город, рассеялся стелящийся дым, и глаза заслезились от десятка ярких свечей. Сознание уже распрощалось с жизнью и мучительно не желало возвращаться в реальность. Вийон закрыл бы глаза и вновь бы погрузился в страшное видение, если бы не глаза. Огромные голубые глаза, полные ненависти и презрения.

Такие же как у богини, — мелькнуло в голове Вийона, и сознание начало медленно возвращаться. Он вспомнил о пленнице, о разгромленном замке, о своей бессонной неделе у постели истерзанной девушки, и тогда глаза открылись по-настоящему. Перед ним стояла она, его пленница, его так и несбывшаяся мечта. Маленькое, стройное тело, зажатое в лапах огромного Давиго. Правая рука заломлена за спину, на пол, звякнув, упал большой столовый нож.

— Она пришла за мной, — если бы он мог, граф бы сейчас улыбнулся, но сил хватило лишь на то, чтобы выдавить.

— Отпусти ее, Давиго.

На лице капитана наемников промелькнуло раздраженное непонимание.

— Она хотела убить тебя.

Вийону понадобились все силы, чтобы еле слышный шепот прозвучал властно и грозно.

— Ты не услышал меня! Я приказал тебе отпустить ее. Никому не прикасаться к ней, пусть делает, что хочет. Она свободна.

Глаза Давиго округлились.

— Но, граф?

— Убирайся! — Рявкнул Вийон, вцепившись в простыни побелевшими пальцами.

Даже в таком состоянии он все еще мог внушать страх. Давиго разжал руки и, оттолкнув от себя девушку, шагнул назад. На его плечо легла ладонь появившегося в дверях Израэла.

— Пойдем, — он потянул его к выходу, — оставим их на волю Великой богини.

* * *

Луиза, все еще не понимая, что произошло, обернулась на звук захлопнувшейся двери.

Они ушли, — она не могла поверить своим глазам. Все произошло так быстро. Страх, удивление, а теперь…

Что теперь? — Луиза бросила взгляд на лежащий на полу нож и отрицательно качнула головой. — Нет.

Повернувшись, она подошла к постели умирающего. Мощное, еще недавно неудержимое тело лежало перед ней окровавленной неподвижной тушей. Бледное бескровное лицо запрокинуто, но глаза все еще открыты, и черные неподвижные зрачки в мутных белках, казалось, смеются над ней.

Ее растерянность прервал шепот графа.

— Что, не повезло тебе? Так хотела меня убить, а какой-то кабан все испортил.

Луиза вспыхнула, наконец-то, она пришла в себя, и ненависть вспыхнула в душе с новой силой.

— Думаешь сдохнуть и уйти от возмездия. — Луиза схватила жесткий колючий подбородок и повернула голову графа к себе. — Не выйдет. Я сама тебя убью!

Глаза Вийона закрылись, но перед тем, как провалиться в небытие, его губы скривились в гримасе понимающей улыбки.

— Смеешься! — Луиза в ярости оттолкнула ненавистное лицо. — Посмотрим еще, кто будет смеяться последним.

Она рванула с шеи маленький амулет. Тоненькое колечко со знаком огня из простого сырого железа, на самой обычной льняной нитке, такое дешевое, что даже наемники не польстились на него.

— Если бы они знали, — Луиза усмехнулась, — вспомнились добрые глаза матери. Ее руки протягивающие ей это колечко. Возьми, девочка моя, это старинный амулет нашей семьи, он еще с тех времен, когда нашим миром правила магия. Не смотри, что он выглядит так неброско, в нем заключена великая сила. Эта вещь может вылечить любую рану, стоит лишь приложить ее и накрыть своей ладонью, но только помни. Она не просто вылечит, она заберет твою силу, твою жизнь и вдохнет ее в умирающего. Для этого нужно очень сильно захотеть его выздоровления, настолько сильно, чтобы не пожалеть себя. Отдать себя всю во власть этого кольца, не думая о последствиях. Это страшная, черная магия, помни об этом, излечив другого, ты сама можешь умереть.