Ненависть

Второй презрительный взгляд она подарила ему уже на ходу, быстро подойдя к шкафу и уверенно вытащив смертоносное оружие.

Вставив ногу в петлю, Луиза с видом заправского стрелка ловко закрутила ручкой, взводя упругую тетиву. Хорошо смазанный механизм довольно заурчал, признавая право новой хозяйки, а Вийон удовлетворенно кивнул и похвалил.

— Вижу, старый Бренер не зря тебя учил.

Получив третий презрительный взгляд, он вспыхнул и только сейчас заметил, что Израэл все еще топчется у двери, не зная как поступить.

— Может мне тоже лучше остаться. — Угрызения совести боролись в душе лекаря со страхом.

— От тебя здесь пользы мало. — Жесткий взгляд графа поставил точку в этой борьбе. — Лучше иди, пока не появились наши «друзья» и пошли кого-нибудь к Винтару, мы постараемся продержаться до его прихода.

Израэл понимающе кивнул и, откинув засов, выглянул в коридор. Убедившись, что там никого нет, он еще раз обернулся, окинул извиняющимся взглядом оставшихся, и поспешно юркнул в темноту.

Глава 17

— Подтащи к двери все, что сможешь сдвинуть с места. — Вийон бросил быстрый взгляд на девушку, но та, продолжая возиться с арбалетом, никак не отреагировала.

Внутри графа забурлило раздражение.

— Если не будешь меня слушаться, то не доживешь до утра.

В ответ взметнулся яростный взгляд Луизы.

— С чего бы такая забота, — ее губы вытянулись в злую упрямую линию, — с чего ты вообще взялся заботиться обо мне? Не ты ли сжег мой замок, перебил моих людей, отдал меня на растерзание своим шакалам, а теперь что, совесть заела? Или ты думаешь, что я все это забуду и прощу тебя? Даже не надейся.

Вийон отшатнулся, его голову вновь пронзило видение. Занесенный над ним кинжал и горящие ненавистью голубые глаза.

Как она похожа на нее, — Вийон с трудом отвел взгляд, и его губы беззвучно повторили застывшие в памяти слова. — Для тебя есть только одно спасение.

Погрузившись в себя, он вновь подошел к распахнутым дверцам ниши, и его глаза остановились на узком прямом клинке, лежащем на полке.

Может быть, Великая богиня послала мне ее, чтобы исполнить приговор. — Рука легла на обтянутую кожей рукоятку. — Умереть от руки самой желанной женщины в мире, что может быть прекрасней.

Вийон с удивлением повторил только что посетившую его мысль, — от руки самой желанной женщины в мире, и обернулся. Луиза с удивлением и тревогой следила за его движениями. Никогда до этого он не признавался себе в том, насколько поглощен этой женщиной и настолько жаждет ее признания.

Неужели мать была права, и я действительно влюбился в нее, — рука сжала кинжал и Вийон, развернувшись, шагнул к Луизе. В грудь ему тут же уперлось острие арбалетного болта.

— Ты свихнулся совсем!

Он словно открыл глаза и увидел себя с зажатым ножом в руке и девушку полную решимости спустить курок.

— Ты не поняла, — Вийон развернул клинок рукояткой к Луизе, — возьми.

— Зачем? — упертый в грудь арбалет не сдвинулся с места.

Грустная улыбка тронула губы графа.

— Это мой подарок тебе.

— Мне не нужны от тебя никакие подарки. — Девушка гордо вскинула подбородок.

— Этот тебе понравится, — Вийон разжал ладонь, — посмотри какой он красивый, не то, что тот кухонный тесак.

В глубине голубых глаз мелькнула искра непонимания, и тогда граф, чуть помедлив, добавил.

— Я хочу, чтобы ты убила меня настоящим оружием.

— Да ты!..

Вийон жестом прервал уже почти сорвавшееся с ее губ гневное возмущение.

— Выслушай меня и не торопись. Я не говорю, что сейчас, но если мы переживем эту ночь, если выберемся из этого дерьма, то я хочу, чтобы ты знала. Я сожалею обо всем, что сделал с тобой и не ищу прощения. Не знаю, почему, но ты вытащила меня с того света, вернула мне жизнь, и я оставляю за тобой право забрать ее в любое время. В любое время, в любом месте, — с нажимом повторили пересохшие губы, — только прошу тебя, пусть все будет достойно, негоже графу ла Руа умирать от кухонной утвари.

Он вновь протянул ей кинжал, и Луиза, не спуская подозрительного взгляда, все же убрала нацеленный ему в грудь арбалет. Тысячи сомнений заметались в сознании, к такому она не была готова. Месть стала для нее целью, планом на всю будущую жизнь, а тут все так просто. Возьми и бей! А что потом? Что будет потом уже не важно, в памяти пронеслись все жуткие моменты последних дней. Мерзкие сопящие морды, боль, отвращение и ненависть. Разве я смогу с этим жить. Взять и покончить со всем разом с ним и с собой.

Рука потянулась и сжала теплую рукоять кинжала, хищным глазком блеснул вправленный в гарду бордовый рубин. Бескровные губы растянулись в упрямую, злую нить, без слов сказавшие графу на какой отчаянный поступок решилась их хозяйка. Вийон вздрогнул, но устоял на месте, секундная слабость сменилась решительностью и он, выпрямившись, подставил грудь под удар. Стальное лезвие взлетело в воздух и замерло…

Грозную тишину взорвал топот бегущих ног. Грохот кованых сапог по каменным плитам, крики, сопение, и вот в дубовые доски бухнул тяжелый кулак.

— Открой, Вийон, мы просто поговорим, как в старые добрые времена. — Голос Давиго излучал показную бодрость и уверенность.