Ненависть и прочие семейные радости

Эрик улыбнулся, ожидая перед соседним автоматом, когда же девять его шаров закатятся в какую-нибудь цель.

– Может, забьем пари, раз уж ты так удачно начала? – спросил он.

Анни метнула еще один шар и снова выбила пятьдесят очков.

– Опять рассчитываешь, что я отвечу на твой вопрос?

– Ну, обычно я хорошо справляюсь с работой, – улыбнулся Эрик.

– А какой вопрос будет на этот раз? – спросила Анни, мысленно уже готовая ему ответить.

– Минда Лоутон.

«Отлично, – подумала она. – Почему бы нет?»

– Отлично. Почему бы и нет? – произнесла вслух.

Эрик взял в руки первый шар и мастерски катнул его по дорожке – снаряд легко одолел «горку» и попал в кольцо на пятьдесят очков. Через какую-то долю секунды второй шар так же запрыгнул в «пятидесятку», потом третий, четвертый, пятый.

Анни во все глаза уставилась на Эрика, который еле сдерживал торжествующую улыбку. Все девять его шаров лежали в кольце с пятьюдесятью очками. Автомат гудел сиренами и вспыхивал разноцветными лампочками, из него один за другим выскальзывали выигрышные билетики, падая к ногам журналиста.

– Да ты, я вижу, дока в скиболе! – даже надулась Анни.

– Я член лиги, – похвастался Эрик.

– Ты член скибольной лиги? – переспросила она.

– Ну да.

– А знаешь, мы еще можем сыграть вничью. Тогда мне не придется отвечать на твой вопрос.

– Резонно, – кивнул Эрик. – Осталось бросить только семь.

Анни взвесила в ладони тяжелый скибольный шар, хорошенько, что есть силы, отвела руку… и вдруг ощутила неодолимое сопротивление своему замаху. Указательный и средний пальцы как будто резко защемило, и Анни мигом отдернула руку, как от удара током.

Тут она услышала детский плач. Опустив глаза, Анни обнаружила маленькую девочку – лет, может быть, шести, – что лежала на полу, держась за голову. Шар из руки Анни уже подкатывался к другому автомату.

– Вот блин! – вполголоса ругнулся Эрик.

– Что?! – воскликнула Анни. – Что стряслось-то?

Эрик метнулся к девочке, Анни за ним.

– Ну, ты своим скиболом попала малышке в голову. Или, может, кулаком. А может, и тем, и другим сразу.

– Ч-черт!

Девочка между тем поднялась на колени, потирая на голове ушибленное место и от сильного плача икая.

– Ну и хорошо, – произнес Эрик. – Уже легче.

Анни отбежала к автомату, на котором недавно метал скиболы журналист, и, оторвав длинную ленту билетиков, что он выиграл, метнулась обратно к девочке, словно та являла собой некий неустойчивый химический элемент, способный в любой момент взорваться.

– Возьми вот это, – протянула ей билетики Анни, и девочка стала понемногу успокаиваться. – И это, – ссыпала она той в ладони чуть ли не пригоршню четвертаков. – А еще вот это, – добавила Анни, вручив девчушке еще и двадцатидолларовую купюру.

Малышка с красными от рева глазами и мокрым носом улыбнулась и поспешила прочь. Увидев, как на затылке у той уже нарисовывается небольшая шишка, Анни представила, что будет, когда это заметят родители девочки и явятся сюда за объяснениями.

– Давай-ка отсюда выбираться, – сказала она Эрику.

– Этот раунд выиграл я, – встрепенулся журналист.

– Верно. Только, ради бога, давай уйдем отсюда.

– Это было нечто!

– Надеюсь, ты не собираешься прописать об этом в своей статье?

– Даже не представляю, как можно такое упустить! Ты же просто нокаутировала маленькую девочку!

Скрипя зубами от злости и в страхе от возможных разборок с родителями, Анни поскорее покинула галерею. Палящее на улице солнце едва не ослепило ее. Ну и ладно, она ответит на все его вопросы, потом отправится домой, по-быстрому соберет пожитки и переберется в Мексику. Станет блистать в тамошних теленовеллах и пьянствовать до умопомрачения. И пусть ей, как говорится, будет очень плохо, прежде чем однажды станет очень хорошо.

Спустя меньше недели после того, как она целовалась с Миндой в баре, продолжив нежности у той в номере отеля, Анни зашла в гримерный трейлер, и, когда визажистка стала подкрашивать ей лицо, заметила обложку последнего выпуска журнала «Razzi Magazine». В заголовке значилось: «Две влюбленных звезды», тут же помещались две фотографии – Анни и Минды, – подогнанные так, будто являлись частями одного снимка, где актрисы сидят вплотную друг к другу.

Заметив, как Анни с неподдельным ужасом глядит на журнал, гримерша сказала:

– Это ты.

– Я знаю.

– А это Минда.

– Да. Вижу.

Потом, наверное, секунд десять длилась пауза – Анни пыталась прикинуть последствия такой обложки.

– Тут пишут, что вы парочка, – сообщила гримерша.

Анни взвилась с места, схватила злополучный журнал и едва не вынесла, выскакивая, дверь трейлера.

Отыскав Минду, Анни прочла ей несколько строк из статьи: Близкий приятель звездной парочки сообщает, что они искренне друг в друга влюблены и никогда еще не были так счастливы.

Минда улыбнулась:

– Как трогательно.

– Это же неправда! – вскинулась Анни.

– Ну, отчасти-то правда, – возразила Минда, все еще улыбаясь.

– Нет, ничего подобного!

– Ты все же не смешивай божий дар с яичницей, – проговорила Минда.

– Чего не смешивать?