Ненависть навсегда

Именно поэтому он явился на работу к девяти, а не к двенадцати утра, как обычно. Если бы Альберт Владимирович участвовал в жизнедеятельности пивной, то у Глеба был бы нормированный график с двух до одиннадцати часов вечера, но начальнику, кажется, понравилось клянчиться с ребенком. Вместо него вкалывают они – Глеб и Мари.

Первый месяц работы давался тяжело. Однажды из прикрученного не той стороной шланга хлынул водопад пива, залив с головы до ног не только Глеба, но и все подсобное помещение. Бывало также, что из семи бутылок он отсканировал только три: убыток пришлось возмещать из собственного кармана. Из-за невнимательности случалось много косяков. Самым крупным, наверное, можно считать тот раз, когда он нажал на кассовом аппарате лишний ноль, и вместо пятисот рублей вышло пять тысяч. Покупатель расплатился не глядя, зато потом вернулся с выпученными глазами.

Ко второму месяцу работы он стал действовать уверенней.

Войнов Глеб нацепил комбинезон, взял ящик с инструментами и начал готовить рабочее место к поставке.

Ближе к вечеру повалил народ. Большинство просило наливать в пластмассовые бутылки, то есть навынос, но некоторые брали кружки и распивали пиво за столиками.

Те немногочисленные сидячие места, которые имелись в распивочной комнате, заняли еще с обеда. Два мужика в кожанках чистили воблу, по соседству с ними сидели какие-то фраерки-школьники. Много дурного можно сказать по их внешнему виду, но выпивали они нормально: заказали по три литра на каждого, и, судя по всему, намеревались выпить еще.

Из пятнадцати видов пива больше всего расходилось Чешское, но его брали деды. Те, кто помоложе, любили напитки со вкусом: Арбузный сидр, Цветочное нефильтрованное, а также Шоколадный, Молочный или Ореховый стаут. Еще на прошлой неделе Глеб заказал кегу Медовухи, и с выбором не прогадал. Новинка разлетелась буквально за два дня. Покупателей покорил приторный пряный вкус, вот только Войнов Глеб нашел подвох: после пятой или шестой кружки напиток приедается, чувствуется синтетика. Он открыл это для себя в прошлую субботу, когда накидался так, что с трудом добрался до дома. Стоило перешагнуть порог, старушка обозвала его пьяницей. «Я не пьяница» – ответил Глеб, но вряд ли разборчиво. Он не пьяница, просто разбираться в тонкостях хмельной продукции – теперь его работа!

– Эй, молодой, – кто-то позвал Войнова Глеба, когда он расфасовывал бутылки. – Чешское есть?

Глеб обернулся. Перед стойкой находился мент, по форме. Синяя меховая шапка лежала на том самом месте, куда обычно ставятся бутылки.

– Есть.

– И как? Свежее?

– Ну да. Сегодняшняя поставка.

– Давай тогда литрушечку. – Мент пригладил вспотевшие волосы. – И поторапливайся, будь другом.

– Слушаюсь. – Почувствовав внезапный жар, Войнов Глеб решил, что лучше постоит к покупателю спиной, пока Чешское не наполнит бутылку. Краник плеснул пеной, но мент, благо, этого не заметил. Чем-то его внимание привлекли люди в распивочной комнате. Фраерки-школьники галдели, как ни в чем не бывало, однако два мужика в кожанках заметно стушевались. Молчание распространялось от столика к столику, точно заразная болезнь, пока вдруг не стало совсем тихо.

– Ваш литр Чешского, начальник.

– Ага. – Мент бросил купюру и большими шагами покинул «Пивную Яму». Чем-то эта сторублевка, свернутая трубочкой, вернула Глеба во времена экскурсионных поездок на бобике, когда выворачивал карманы и давал ментам на «кофе» один в один такие же, как этот, свертки.

– Прощайте, начальник.

Пивная выдохнула. Все присутствующие взяли еще по кружке. К восьми вечера из служебного помещения вышла Мари.

– Если нагрянет поверка, то нашу пивную прикроют, ты знал об этом? – шепнула она.

– Какая проверка?

– Да любая: налоговая, пожарная, санэпидемстанция. Везде проблемы. – Мари облокотилась на столешницу и вдавила глаза. – Я так устала возиться с этой документацией.

– Если хочешь, иди домой, я справлюсь один.

– В субботу вечером? – усмехнулась она, видимо, припоминая прошлую субботу. – Нет уж, одного я тебя не брошу. Мне просто нужно сменить род деятельности: поработать руками, а не головой. Посуду помыть, что ли?

В раковине возвышалась кривая гора кружек. Как это Глеб раньше не заметил, сколько у него скопилось грязной посуды? После того как посудомойка сломалась, все приходится мыть самому.

– Помощь бы мне не помешала, согласен.

– Дай угадаю: половину из них перепачкал ты?

– Клевета! Сегодня я пью только из одной.

Палец указал на кружку с мутным, будто персиковым напитком, который он плеснул полчаса назад и практически не пил, но Мари почему-то обратила взгляд совершенно в другую сторону.