Ненавистный брак (ЛП)

Раньше всех на зов явилась Катя, а следом за ней прибежали Нюшка и Лев Ильич. Наташа лично спустилась вниз, чтобы сказать Карелину, что его супруге плохо.

Лев Ильич уверил князя, что речь идет о простом обмороке, но, тем не менее, эти самые обмороки беспокоили его. Не понимая причины нервных срывов, доктор прописал Лизе абсолютный покой. Александр подумал, что жену привели к обмороку краткая ссора в его кабинете, неоправданно резкие слова и письма матери. Он объяснил доктору, что до свадьбы Лиза была абсолютно здорова, и, вероятней всего, причина теперешнего состояния жены кроется в новостях, полученных в письмах.

- Вы мне говорили, что в день вашей свадьбы княгиня потеряла отца, и это было большим горем для нее, – задумчиво промолвил Лев Ильич, – так что, вполне возможно, из-за этого несчастья к моменту зачатия ребенка ее нервы уже были расшатаны.

Александр прикусил губу, сдерживая ответ. На миг его бледное лицо раскраснелось от нахлынувшей волны смущения и стыда. Карелин вспомнил ту ужасную брачную ночь, когда он вел себя по-скотски, как деревенщина, вспомнил свою грубость, жестокость, насилие, отчаяние от ревности и гнева. Он отвернулся, стараясь избежать всепонимающего и мудрого взгляда доктора.

- Княгине необходима нежность, внимание, ласка, забота и понимание. Ее должна окружать атмосфера гармонии… – жестко сказал Лев Ильич. – Это единственное лекарство, которое я могу ей прописать, и которого, уверен, ей не хватает…

Александр качнул головой и вошел в спальню жены. Увидев входящего мужа, Лиза слегка вздрогнула, но разглядела в его глазах лишь искреннюю обеспокоенность, нежность и любовь. Да-да, любовь. Этот человек любил ее! Но насколько прочным доказательством ее невиновности стала бы услышанная им правда? И могла ли правда противостоять его дикой, необузданной гордости? Лиза поняла, что их с Федором ложь, вероятно, стоила бы Лаврецкому жизни, а она отделалась бы презрением, которое не смогла бы перенести. Осознав все это, девушка тихонько всхлипнула. Александр взял жену за руку и принялся успокаивать, говоря ей какие-то нежные слова. Лиза закрыла глаза, чтобы не видеть насмешливого удовлетворения на радостно-счастливом, сияющем лице Наташи, которая стояла рядом с князем, облокотившись на спинку кровати.

- Ну-ну-ну, – ласково приговаривал Карелин, – лучше тебе поспать. Доктор прописал тебе покой и отдых, и его указания будут беспрекословно выполняться. Твоя жизнь для меня драгоценна!

Лиза услышала, как Наташа, наверняка уже не в первый раз, стала рассказывать, что, поднимаясь после ужина к себе, она нашла княгиню лежащей без сознания у двери своей спальни... Без сомнения, Маслова сказала это, чтобы дать понять ей, что покамест она на ее стороне, и ничего не рассказала князю. Александр наклонился к жене и поцеловал ей руку. Лиза прикрыла глаза не в силах вынести насмешку, притаившуюся в зрачках своей врагини, ее саркастичную улыбку. И взгляд, и усмешка были настолько вызывающе-дерзкими и оскорбительными, что вывели Лизу из себя, впрочем, она тут же почувствовала себя слабой и несчастной. Наташа взяла Александра под руку и вывела из комнаты, а Лиза протестующе стиснула руки от бессильного негодования и от того, что час расплаты и справедливого возмездия откладывался.

- Подожди, как только Федор будет в безопасности, Александр все узнает... все, и пусть убьет меня, если захочет! – воскликнула Лиза про себя.

На следующее утро, еще до восхода, Федор попрощался с доктором и князем, с ужасом сознавая, что Наташа добилась от Александра разрешения остаться в усадьбе до рождения ребенка, чтобы освободить Лизу от домашних забот и хлопот.

- Я не могу вот так взять и бросить ее, – печально сказал себе Федор. – Кто-то должен быть рядом с ней и защитить ее от Масловой!

Когда Катя с явным недовольством в голосе сообщила Лизе новость о Наташе, девушка вскочила с кровати, вне себя от ярости и волнения. Она почувствовала себя загнанной в угол, начиная понимать игру Наташи и напрасно ища в себе мужество противостоять сложившейся ужасной ситуации. Лиза беспорядочно металась из угла в угол просторной спальни, а расстроенная Катя бродила за ней, приговаривая:

- Да не мечись ты так, матушка, – упрашивала она, – не кручинься. – Ох, не к добру я это сказала, ох не к добру… – причитала старая служанка.

- Напротив, Катя, я должна благодарить тебя за то, что ты мне рассказала. Александр командует всем, будто меня и нет здесь вовсе, будто я не жена ему... Могу поклясться, что он уехал с Наташей... правда?

- Скорее, это она за ним побежала, матушка. Да и думается мне, что барин-то наш решил ее оставить здесь тебе во благо. Мужики-то ведь, порой, такие бестолковые... а я – простая служанка... что я могу сказать ему, как надоумить?

Катя опустила голову; унизительность положения болезненно ранила ее, будто в первый раз. Лиза тотчас же забыла о своих трудностях и с искренним интересом смотрела на загадочное выражение катиного лица, стараясь понять его. Она испытывала к Кате какую-то странную нежность и благоговение.