(ненужное зачеркнуть)

- Было бы лучше, если бы вы с ним ничего не мастерили, - предупредил хозяин квартиры, стоя в дверях, ведущих в комнату. Виктор, которого застали врасплох, повернулся. – Он уже долгое время не работает.

- А… - начал Виктор. – Он принадлежал той женщине?

- Ну да, - согласился хозяин. – Только он был испорчен уже тогда, когда она въезжала.

- Что, привезла испорченный телевизор? – удивился гость.

Хозяин кивнул.

- Думаю, ей показалось, - сказал хозяин, выходя из комнаты, - что с телевизором здесь будет приятнее. Красивее.

Квартира располагалась на первом этаже бетонного блочного дома, который несколько лет назад выкрасили в розовый, голубой и желтый цвета. День уже закончился какое-то время тому назад, так что комнату постепенно охватывала трезвящая весенняя прохлада. На раскладном диване валялось несколько номером "Вива!" и "Жизни на всю катушку"; на стене висел вырезанный из газеты портрет Иоанна-Павла II с всунутой за рамку почтовой открыткой "Иисусе, верю Тебе". Показывающие неправильное время часы; стеклянная кружка "за первое место в питье пива", альбом 1000 мест, которые ты обязан увидеть в своей жизни; раздувшиеся пакетики с вытертым логотипом Tesco: может и немного, но достаточно, чтобы было к чему возвращаться.

Хозяин, однако – как казалось Виктору – не пользовался этой небольшой квартиркой на варшавском Таргувке[1], чтобы безопасно чувствовать себя на собственном кусочке планеты. Уже в самом начале он заявил, что у него нет слишком много времени, чтобы предоставить помещения коллекторской фирме. "Я сдаю их внаем наивным лопухам", - хитро заявил он. А ведь, должно быть, неплохой бизнес – подумал Виктор, стирая пальцем пыль с мебельной стенки. Это хорошо, что существуют лопухи: им можно, - тут его пронизала приятная дрожь – отказать в дальнейшем найме квартиры и еще подгонять, когда они станут собирать свое несчастное, не очень-то дорогое барахло. Лет через пятнадцать-двадцать, когда уже будет взрослым, наверняка над чем-либо подобным подумает, - пообещал он сам себе, стоя в дверях санузла.

- Как вы сами видите, - бросил хозяин, с тихим стоном поднимаясь из-под умывальника, - в этой квартире вещей той пани, относительно которой вы сюда пришли, не так уже и много.

Уплотнительная прокладка на сифоне унитаза: высохшая, ржавая.

- А она платила вам в срок? – очень осторожно спросил Виктор.

Он надеялся услышать, что нет. Тогда бы он мог согласно кивнуть хозяину: вот такие они все, как правило!... Как сотрудник коллекторской фирмы он прибавил бы: о, в этом у меня, уважаемый, огромный опыт.

- Ну почему, - ответил хозяин. – По-моему, даже и за последний месяц, когда… В любом случае, долго это у вас займет времени?

- Хорошо, - Виктор изучал взглядом отклеивающуюся от пола в ванной плитку. - Собственно говоря, как коллекторская фирма… я в качестве коллекторской фирмы… хотели бы попросить у вас помощи. Если бы вы могли предоставить все это нам на какое-то время, указать вещи…

- Исключено, - резко перебил его хозяин. – Боюсь, - прибавил он уже несколько мягче, - что вам придется как-то справиться самому.

Крупный опыт в сфере коллекторской деятельности, а так же крупный опыт в профессиональной жизни, которым Виктор так охотно похвалился бы перед владельцем квартиры на Таргувке (правда, включая данное замечание мимоходом, словно бы по сути дела его знакомство с данной темой не имело особого значения), вот так по правде, не был таким уж большим. Ну да, какое-то время назад он закончил варшавский Юридический, но это не означало ничего такого, чем можно было хвалиться: в начале XXI века уж слишком многим личностям было разрешено получать высшее образование. И – хотя расположенные на варшавской круговой развязке ООН офисные здания казались достаточно высокими, чтобы и для него нашелся застекленный уголочек – для этого Виктор был, как сообщали имэйлы отделов по Привлечению сотрудников (на этот мэйл просим не отвечать), был "мало динамичным, не очень эластичным, уж слишком мало интенсивным".

В несколько недель после получения высшего образования – когда он был, более или менее, в возрасте Марка Цукерберга, когда тот стал самым молодым в мире миллиардером – ему, все же, удалось найти работу. "Макдоналдс" на варшавском Урсинове был отдален от квартиры родителей Виктора всего на несколько минут езды общественным транспортом; тем не менее, ему редко когда удавалось выспаться, чтобы выйти на смену к семи утра. Автобус был вечно забит; шестнадцатилетние лицеистки носили коротенькие юбочки и глубокие декольте, их груди в виде зрелых яблок подскакивали на уличных выбоинах. Когда Виктор слишком долго вглядывался в какую-нибудь из похожих на кошечек красоток, те начинали показывать на него пальцами и заходиться от смеха. Поначалу он не понимал, в чем дело; потом до него дошло, что они показывают на рубашку-поло с логотипом Макдональдса и бейджиком: ВИКТОР.