(ненужное зачеркнуть)

Вскоре после инаугурации деятельности сервиса Фабула, спрос на приложения для обработки графики начал резко уменьшаться. Фотошоп и Инстаграм ушли в забытье, а их давние пользователи удалили из Сети украшенные популярными эффектами картинки. Всеобщим развлечением к тому времени стало сравнение переработанных фотографий с видео, передаваемым камерами Фабулы; наконец-то стало известно, а кто это решил отнять у себя избыток грешной плоти.

Однако, под конец 2010 года графические программы пользовались приличным успехом. Автопортреты, выставляемые потом в Фейсбуке, Вероника привыкла калечить, убирая цветущие прыщи, частицы перхоти и бородавки неподалеку от пупка. Фоточка, фоточка! Тем зимним днем ради потребности снимка она надела белую рубашку… Брюки… – брюки не имеют значение; их и так не будет видно.

- На паспорт? – спросил, цедя слова, длинноволосый подросток из фотоателье.

- СиВи, - вспыхнула румянцем Вероника. – Я начинаю ответственную работу, и мне нужен портрет, - процитировала девушка заученную еще дома формулу. – Всю жизнь за нее боролась.

Парень не отвечал; ему было нужно знать лишь требуемые размеры снимка.

Криворукое хамло не постаралось. Вероника скорчила недовольную гримасу, увидав на экране жирный пирожок. Ее вьющиеся волосы беспорядочно торчали во все стороны; лицо под толстым слоем пудры казалось поросшим шерстью, словно у самки шимпанзе. В этом мне просто не везет, подумала она. В тебе масса других достоинств, сказала бы мать. Они внутри тебя. Нужно только лишь эти достоинства извлечь – и тогда весь мир твой.

И Вероника взялась за дело.

Достоинства следовало извлечь: из-под пудры, из-под слоя жира. Извлечь: когда ей было шесть лет, она спросила, что это означает. Мать тихо ответила: "Воображение". А это что еще такое?

- Это делать так, - шепнула тогда мать, чтобы мир выглядел так красиво, как нам хочется.

- Не поняла!… - хмуро промямлила Вероника.

Мать робко улыбнулась. В конце восьмидесятых лет она закончила Академию Изобразительных Искусств, потом, в ходе внедренных в приказном порядке какое-то время назад в странах давнего восточного блока реформ, несколько недель она зарабатывала, моя полы в супермаркетах – танцы с половыми щетками до ночи, в звездной темноте. Потом ей удалось (ненадолго) устроиться на работу в культурном центре жилого комплекса, где она вела занятия по изобразительному искусству для дошкольников.

- Пошли, сама увидишь, - предложила она дочке.

Поскольку занятия были бесплатными, на них приходило много детей из округи. Мать не навязывала группе конкретных тем, считая, что малыши сами должны раскрыться. Как правило, она задавала им какой-то простой лозунг, а там пускай покажут, что чувствуют.

- Я и мое счастье, - сказала она в этот раз. Вероника радостно улыбнулась, сидящая рядом девочка криво глянула на нее. – Примените свое воображение!

Дети наперегонки схватили бумагу и карандаши.

Минут через двадцать кулачки Вероники были измазаны во все цвета радуги: синий, зеленый, желтый… Ее рисунок мало чем отличался от творений остальной группы; работы представляли собой малышей, держащих за руки родителей; под глядящим с неба солнцем из травки вырастал дом, иногда – автомобиль. Вероника одела маму в платье, покрытое разноцветными цветами; папе подрисовала бороду.

В конце занятий мать представляла на обсуждение творения всех учеников.

- А вот это работа вашей новой соученицы! – громко сказала она. Вероника покраснела от гордости, раздались шорохи. – Поглядите, Вероника воспользовалась воображением. Кто может мне сказать, что есть на этом рисунке?

- Вероника, мама и папа! – вырвался вперед какой-то мальчишка.

Смех.

- Именно, - акцентировала мать. – Вероника применила воображение. Она, не имея папы, показала, что папа у нее может быть, поняли? Вероника воспользовалась воображением, и теперь она счастлива!

Вероника еще сильнее покраснела. Какой-то мальчик шепнул: "Нет папы?", а другие дети стали скандировать: "Си-ро-та, си-ро-та!". "Что, папу себе придумала?", - спросила девочка в синем фартучке. Мальчик справа ущипнул Веронику за руку: "А тебя тоже придумали?". "Пани учительница, она ничего не говорит! Вы должны ее наказать!". Им ужасно хотелось увидеть, как их соученица получает солидную взбучку, насколько ей неприятно. Только Вероника не расплакалась; она сидела, веря, что если сейчас признается, что здесь ее нет, то тут же провалится под землю.

Через несколько часов трахания с Фотошопом шерсть шимпанзе пропала, у блузки не стало лишних складок и случайных заломов.