(ненужное зачеркнуть)

- Это хорошо, - неожиданно сказал отец, - хорошо, что у тебя есть твоя мать. Хоошо. А теперь… - снова раскашлялся он, - а теперь уже иди. Уходи отсюда. Дворникам нельзя принимать гостей. А не то мы слишком много о себе начнем думать, - рявкнул он. – Дворникам, - повторил, - гостей принимать нельзя.

Наши антропологи уже какое-то время назад заметили, что сексуальная жзнь младшего поколения пользователей Фабулы в последние годы ограничивается, в основном, к тихому, тайному размножению и умножению несчастья. Так было не всегда: давние пользователи сервиса занимались любовью часто и охотно, тем более – перед зрачками неподвижных камер. Неизвестно, собственно, что толкало их на широкую публикацию собственных половых актов, на лишение таковых примеси какой-либо таинственности. Но наши антропологи доказали, что уже в первой декаде XXI столетия тем, что более всего возбуждало граждан западного мира, была тайна, как правило, заключающаяся в том, что любовника принимали за кого-то другого, чем тот в реальности был. Когда мы спросили у одного из антропологов, откуда взялось такое изменение в поколениях, он ответил: "Бывает, что удовольствие от обмана становится более сильным, чем сексуальное удовлетворение. Но иногда, - пояснил он, - надоедает даже обман".

Виктор был удивлен, услыхав на следующее утро звонок в дверь; сначала робкие, одиночные касания кнопки, потом – настырное электронное жужжание. В первый раз за месяц он провел ночь на супружеском ложе: он был очень взрослым. Беата дышала, окутанная путаницей проводов и трубок, Виктор очень осторожно высвободил руку.

Даже не глянув в глазок, он с неохотой открыл. Вероника, прикусывая губы, несмело глядела на него; Виктор задержал дыхание. Девушка усмехнулась, не разжимая губ.

- Можно? – тихо спросила она. – Можно пройти… пан адвокат?

- Пожалуйста, - прокашлялся он. – Проходите.

Девушка осторожно проскользнула вовнутрь. Виктору показалось, что ведет она себя так, словно бы раньше никогда не была в этих двух комнатах. Тихонечко перемещаясь через прихожую и гостиную, кончиками пальцев она исследовала фактуру стен, кресел, полок. Когда холодный, каменный пол прихожей сменился коричневым напольным покрытием гостиной, она присела, чтобы собрать с него слой пыли. Виктор тоже приостановился; Вероника с изумлением сдула с пальца светло-серые пылинки. Увидев перед собой раздвинутую дверь спальни, она повернула голову, всматриваясь в хозяина с укором.

- Можно, пан… адвокат? – повторила она и, не ожидая ответа, с улыбкой подошла к кровати, чтобы с близкого расстояния приглядеться к хрипящей аппаратуре. – Наверное все это стоило кучу денег, - оценила она, а Виктор громко сглотнул слюну.

- Это инвестиция, - сказал он.

- Ну конечно! – подтвердила Вероника с неожиданным воодушевлением.

Не застеленное одеяло: словно потроха рыбы с распоротым животом.

- Скажите, пожалуйста, - неожиданно произнесла Вероника. – Ведь это сейчас закончится?

Виктор, не размышляя, кивнул.

- Ну ладно, хорошо, - буркнула Вероника. – А… - она снизила голос. – А потом что?

- Потом? – не понял Виктор.

- Ну, потом, - повторила Вероника. – Как все это будет выглядеть потом. Ваша жизнь. То есть… ваша совместная жизнь, - злорадно усмехнулась она.

Долгое время Виктор молчал; ну ведь так, дошло до него, как-то все должно будет выглядеть! Ведь все должно будет принять какой-то образ, какую-то форму!

- Пан адвокат!... – с усмешкой сказала Вероника.

Когда Беата проснется, то, то, то… наверняка они начнут реализовывать свои мечты; самое времечко. А что это за мечты? Прежде всего, возврат инвестиций; это прежде всего. Ну, пускай и не огромный; но, может, за эти деньги.. поедут куда-нибудь на недельку, в Египет или куда? Нет, это было бы не по-взрослому; так что, возможно, купят новый холодильник? Или просто заменят в старом морозилку?

- Это немного, - заметила Вероника.

В кармане Виктор почувствовал вибрирующий телефон.

- Поглядите! – посоветовала девушка.

Глянул: SMS-ка: "Встреча в 12, сегодня. Виолетта Мордазевич".

- Мне надо… - промямлил. – Мне нужно уже идти…

- Ну конечно же, охотно согласилась Вероника.

- Но, - прибавил Виктор, - когда я вернусь, вы должны мне все рассказать!

- Про все? – попыталась девушка. – Про то…. Что будет… потом? – Это что же, про ее будущее? Когда она будет пенсионеркой? Когда будет жить в Тоскане, ездить на виноградник на ослике? Да знает ли он, кто стоит перед ним?

- Нет, - улыбаясь, заявил Виктор. – То, что было раньше. Про всю жизнь, которую вы прожили.