Необязательная страна

Как это ни парадоксально звучит, но ни один из иранских руководителей не хотел так сильно наладить отношения с Соединенными Штатами, как Ахмадинежад, и ни один так сильно не проиграл в своем стремлении уговорить Америку сесть за стол переговоров. Ахмадинежад следовал своей собственной политике «двух дорожек». Он надеялся, что его сарказм, его отрицание холокоста, третирование Израиля и сколачивание сил сопротивления Америке сделают его важной фигурой, которую нельзя будет игнорировать, – противника, с которым Америка вынуждена будет вести переговоры. Но его план обернулся против него самого. Он превратил себя в парию, лидера, которого по определению следует игнорировать. Ахмадинежад нарушил запрет на установление прямых контактов с американским президентом, написав вначале Бушу, а затем и Обаме, которого он поздравил с победой на выборах в 2008 году. Ни тот ни другой не ответил. Более того, Ахмадинежад поддержал достижение договоренности по ядерной проблеме, вначале в Женеве с Соединенными Штатами и их европейскими союзниками в 2009 году, а затем с Бразилией и Турцией в 2010 году. Эти договоренности не были реализованы, и он не мог поставить себе в заслугу их заключение.

Администрация Буша обвинила в провале своего подхода двух дорожек Россию и Китай, вставших на пути санкций ООН против Ирана. Но на самом деле проблема заключалась в том, что давление не было связано с реальной дипломатией. Давлением все и закончилось, по сути.

В ходе предвыборной кампании 2008 года Обама обещал разобрать этот завал, серьезно взяться за Иран – новый подход основывался на взаимном уважении, которое могло бы в результате привести к дипломатическому прорыву. Иран стал бы символическим коррективом подхода Буша к решению международных кризисов, при котором акцент делался на давление, а дипломатия игнорировалась. На первый взгляд все выглядело таким образом, будто Обама поступил в соответствии со своими планами или, во всяком случае, пытался так поступить. Но стоит посмотреть внимательнее, и окажется, что вывод о подходе Обамы, который намного отличается от подхода Буша, поспешен. На деле это была старая политика Буша в «новом, улучшенном» разливе. Обама слегка подправил подход «двух дорожек». Он попытал счастье в дипломатии, но только для того, чтобы использовать в первую очередь дорожку санкций и сделать их более эффективными. Вовлечение стало прикрытием для силовой кампании саботажа, экономического давления и информационной войны. То была чистой воды политика Буша, но с большим силовым акцентом.

Самым очевидным показателем преемственности стали люди, которых Обама выбрал для проведения своей иранской политики. Деннис Росс – старый опытный дипломат, слово которого по всему, что касалось Ирана, было последним в Белом доме вплоть до декабря 2011 года, – представлял собой твердого сторонника политики «двух дорожек». Иран отнесся с его назначению на эту работу как знак того, что Обама не относится серьезно к дипломатии. И это отметили не только одни иранцы. Старший советник турецкого премьер-министра Эрдогана спросил меня, почему Обама выбрал именно его. Я еще не успел ответить, а он уже добавил: «Мы разочарованы. О человеке (Обаме) судят по его советникам».

Еще одним четким сигналом стало решение Обамы оставить Стюарта Леви, заместителя министра финансов по вопросам борьбы с терроризмом и финансовой разведки, в министерстве финансов. Леви провел весьма успешную кампанию по обработке финансовых учреждений по всему миру с тем, чтобы они прекратили деловое сотрудничество с Ираном¹⁰⁶. Дополнительный ряд санкций усилил экономическое давление на Иран. Леви продолжил затягивать петлю, даже когда Обама уже был готов договариваться с Ираном. Как оценил это мой турецкий друг: те же люди, та же политика.

Там, где неудача постигла Буша, и там, где успех сопутствовал Обаме, – это задача обеспечения международной поддержки санкциям. В конце концов Обама сказал, что Соединенные Штаты готовы к переговорам с Ираном (Буш послал европейцев вести переговоры и докладывать ему об их ходе), и он подсластил пилюлю, добавив, что отказ от обогащения больше не является предварительным условием, но является желательным результатом. Но на деле то была та же самая старая политика давления, давления и еще большего давления.

Израиль, Саудовская Аравия и ОАЭ были недовольны подходом Обамы. Они опасались, что Иран станет использовать переговоры для ослабления решимости Запада, продолжая ядерные исследования, – так сказать, «вести переговоры и продолжать обогащение». Премьер-министр Израиля Бенджамин Нетаньяху хотел, чтобы Обама настаивал на выдвижении предварительного условия прекращения обогащения, установления строгого срока, буквально в несколько месяцев, на работу дипломатии и принятия жестких санкций (даже до начала переговоров).