Необитаемая земля. Жизнь после глобального потепления

Изменение климата ускорит два тренда, уже ставящих обещание экономического роста под вопрос. Во-первых, оно спровоцирует глобальную экономическую стагнацию, которая в отдельных регионах проявится как перманентная рецессия; во-вторых, ударит по бедным в гораздо большей степени, чем по богатым, как глобально, так и в отдельных странах, усиливая стремительно растущую разницу в доходах, которая будет вызывать возмущение у всё большего количества людей. В будущем, управляемом этими двумя силами, к самым богатым людям мира, в настоящее время присвоившим себе монополию и на социальную власть, появится, мягко говоря, очень много вопросов.

И что же они ответят? За исключением социального дарвинизма, трактующего неравенство как «честный» исход и активно продвигаемого богатейшим процентом населения планеты, силам капитала, пожалуй, будет нечего предъявить в свою защиту. Рынок уже много лет оправдывает неравенство наличием «возможностей» и, словно мантру, повторяет слова о новой эре процветания, где всем будет хорошо. Пожалуй, в этом подходе всегда было больше пропаганды, чем правды. После мирового экономического кризиса и последовавшего за ним вопиюще неравного восстановления стало совершенно ясно, что в самых развитых капиталистических странах почти вся прибыль достается самым богатым и это длится уже несколько десятилетий. То, что один этот факт отражает кризис всей системы, понятно не только по волне бушующего популизма, со стороны как правых, так и левых охватившего Европу и США в годы после кризиса, но и по скептицизму и острой неуверенности, исходящим с самых высоких уровней свободного рынка. Например, Международный валютный фонд в 2016 году опубликовал статью с заголовком «Неолиберализм переоценен?» (38). А Пол Ромер, позже работавший экономистом во Всемирном банке, высказал идею о том, что макроэкономика, «наука капитализма», является чем-то вроде красивой фантазии, наподобие теории струн, и что она уже неспособна адекватно описывать устройство реальной экономики. В 2018 году Ромер получил Нобелевскую премию. Он разделил ее с Уильямом Нордхаусом, пионером изучения воздействия меняющегося климата на экономику. Будучи экономистом, Нордхаус одобряет углеродный налог, но невысокий – его «оптимальный» углеродный побор все равно допускает потепление на 3,5 °C (39).

В настоящее время воздействие изменений климата на экономику относительно невысоко: в 2017-м США оценили его в 306 миллиардов долларов (40). Но это только начало. Если в прошлом обещания экономического роста служили оправданием неравенства, несправедливости и эксплуатации, то в ближайшем будущем раздатчикам таких обещаний придется залечивать множество новых ран: бедствия, засухи, голод, война, беженцы и связанные с ними политические потрясения будут множиться. Изменение климата не обещает почти никакого глобального роста; в тех местах, где оно ударит сильнее всего, будет только падение.

В значительной степени наша вера в устойчивость человечества перед такими угрозами стала следствием нескольких столетий промышленного процветания, основанного на эксплуатации ископаемого топлива. Средневековые правители не верили, что расширение владений поможет им справиться с чумой или голодом, а те, кто жил в тени Кракатау[96] или Везувия, не испытывали иллюзий насчет того, что им удастся спастись. Но снижение уровня ожиданий от будущего может оказаться важнее уменьшающегося благосостояния в настоящем. Если ваше понимание «капитализма» состоит из веры не только в свободный рынок, но и в свободную торговлю как основу справедливой (и даже идеальной) социальной системы, вам как минимум стоит приготовиться к масштабным изменениям. Напомню, прогнозы предрекают нам колоссальные экономические потери – 551 триллион долларов убытков (41) при всего 3,7 °C потепления и потерю к 2100 году 23% глобального дохода при текущем сценарии развития событий (42). И это будет значительно хуже Великой депрессии – это будет в десять раз хуже мирового экономического кризиса, который до сих пор дает о себе знать. И это не будет временным явлением. Сложно представить систему, которая переживет подобный спад и уцелеет, какой бы «масштабной» она ни была.

Если капитализм выживет, то кто за это заплатит?

Уже сейчас суды в США завалены исками, связанными с климатическими убытками, – смелый ход, учитывая, что большинство из последствий, по которым предъявляются претензии, еще не наступили. Наиболее значительными из них являются иски со стороны честолюбивых генпрокуроров по правонарушениям нефтяных компаний – в основном из области здравоохранения, выдвинутые обществом или от имени общества против компаний, замеченных в распространении дезинформации или политическом лоббизме. Это первый вектор климатической ответственности – он направлен против компаний-выгодополучателей.